Евгений Носов - Усвятские шлемоносцы

- Лей, кто там...

- Дак можно ли? - оторопело спросил Давыдко.- Это чегой-то у тебя на спине?

- А-а! - засмеялся согнувшийся лейтенант.- Давай валяй.

Давыдко осторожно, тонкой струей прицелился в лейтенантову шею, боясь попасть на страшное место.

- Лей, лей! - ободрял тот.- Поливай, не бойся.

- Чем это тебя, товарищ лейтенант?

- Было дело,- гудел сквозь струи лейтенант, радостно отфыркиваясь.Хасан это... Озеро Хасан...

- Не болит?

- Болело б, так не служил бы. Рана ведь неглубокая, по кости только чиркнуло.

- Вот это дак чиркнуло! - с уважительной опаской таращились на рану мужики.- Эко боднула костлявая! Чуть бы что - и, считай, лабарет.

- Ничего! - дрякнул лейтенант.- Зато мы ему тоже всыпали. Долго будет зализывать.

У кого-то в сумке нашлось и полотенце - побежали, принесли долгий самотканый рушник с красными мережками, и, утираясь им, раскрасневшись от каляного суровья, лейтенант просиял белозубо:

-- Хороша водица! Спасибо, товарищи.

Мужики польщенно оживились.

- Водица тут редкая, это верно. Из мелов бежит. А ты из каких мест? Где родина-то?

- С Урала я. Тагильский.

- Так-так... Мать-отец есть? Живы ли?

- Отца давно уже нет. Белоказаки расстреляли. Чего-то там в депо сделали, их и сцапали, восемь человек. Завели в пустой вагон, там и постреляли. А вагон потом сожгли... А матушка жива. И две сестренки. Уже б должна пойти на пенсию, да вот война, теперь не знаю как...

Пока утирался, а потом надевал гимнастерку и застегивал ремни, был он в эти минуты прост и доступен свежим, умытым лицом с прилипшими ко лбу мокрыми волосами, и мужики радовались этой обыденности, до той поры таившейся под строгостью армейской фуражки.

- Товарищ лейтенант, на-ка покури нашего домашнего,- Матюха Лобов протянул свернутую газетную книжечку. Он уже сводил командирского коня к ручью, и теперь тот пасся неподалеку на нехоженом склоне.

- Да погоди ты с махоркой,- перебил дедушко Селиван.- Человеку, может, перекусить охота. А ну, несите-ка, чего у вас там.

- А и верно! - вскинулись мужики.- Что ж это мы...

- Нет, нет,- запротестовал лейтенант и достал свои часы-луковку.- Время выступать. Предписано сегодня же прибыть на сборный.

- Поешь, поешь, сынок,- настаивал дедушко Селиван.- Тебя как звать-то?

- Александр... Саша.

- Ну дак, вишь, и зван по-нашему. А по-нашему такое правило: хоть ты генерал будь, а от хлеба-соли не отказывайся. А по-солдатски и того гожей устав: ешь без уклону, пей без поклону. Я солдатом тоже бывал, дак у нас так: где кисель, там служивый и сел, а где пирог, там и лег. За спасибо чина не прибавляют.

- Ну, отец, от тебя, видать, и ротой не отбиться! - засмеялся лейтенант.

- Была б причина со мной войну затевать,- тоже рассмеялся дедушко Селиван.- Неси самобрань, робяты! Какое время за хлебом потеряно, то вдвое в дороге нагонится. И конь, говорится, не ногами бежит, а овсом...

Тем временем Леха Махотин принес свою дорожную торбу, развязал ей хобот и принялся выкладывать припасы на разостланном рушнике - разломил смугло обжаренную курицу, высыпал пригоршню пирожков, достал свежих огурчиков, редиски. Мотнулся к своему припасу и Матюха Лобов и под одобрительный перегляд мужиков бережно, чтоб не расплескать, выставил на рушник голубенькую кружицу с белым на боку цветочком, чем и вовсе привел лейтенанта в смущение.

- Давай, товарищ лейтенант,- сказал он, почтительно отступая в сторону.- На здоровьице.

- Ну это уж вы зря...- смутился лейтенант.- Честное слово...

- Да чего там! - загомонили новобранцы.- Экое дело выпить перед едой. Выпей да закуси.

- Ну ладно, раз так.- Лейтенант поднял кружку.- За что выпью, так это за нашу победу.

- Вот это верно! - дружно одобрили мужики.

- Давай, товарищ лейтенант. Чтоб ему, Гитлеру, пусто было.

- Ни дна ему, ни покрышки.

И всем почему-то сделалось радостно оттого, что их командир выпил чарку, а теперь, присев на корточки, крепко хрустел ихним, усвятским, огурцом, тыча им в ворошок соли на листе медвежьего уха.

- Ужли не победим? - ухватился за слово Никола Зяблов, подбивая лейтенанта на больной разговор.

- Побьем, ребята, побьем,- спокойно сказал тот.

- Дак и я говорю,- подхватил дедушке Селиван.- Не все серому мясоед. Будет час, заставим и его мордой хрен ковырять.

- Правильно, отец! - захохотал лейтенант.- Это точно!

- Сколько уже замахивались на Россию,- ободренно продолжал Селиван,- а она и доси стоит. Уже тыщу годов. Эвон какое дерево вымахало за тыщу лет: шапка валится на верхушку глядеть.