Петр Люкимсон - Царь Давид

«Тут пришла к нему жена его Михала, дочь царя Саула, поздравила его и пожелала ему удачи и счастья во всем, чего бы ни дал ему всемилостивый Господь Бог, но при этом стала упрекать Давида в том, что он, такой могущественный царь, неприлично плясал и обнажался при этом перед толпой рабов и рабынь» [63] Иосиф Флавий. Иудейские древности. Т. 1 С. 278. .

Библия утверждает, что Всевышний жестоко наказал Мелхолу за эти упреки: «И не было детей у Михал, дочери Шаула, до дня смерти ее» (2, 6:23). Разумеется, легче всего понять эту фразу так, что Давид с того дня окончательно отдалился от Мелхолы, и вследствие этого она осталась бездетной до конца своих дней. Напомним, что выше уже приводилась версия о том, что Михала была нужна Давиду лишь как подтверждение его связи с династией Саула и права на трон, но так как она была какое-то время женой Фалтия, то Давид считал супружескую близость с ней более невозможной.

Однако Талмуд приводит другую, куда более изящную версию взаимоотношений Мелхолы с Давидом и ее смерти. Исходя из того, что только в отношении четвертой жены Давида Эглы напрямую сказано, что она «жена Давида» (по отношению ко всем другим его женам употребляются те или иные эвфемизмы), мудрецы Талмуда делают вывод, что Эгла и есть Мелхола — именно она имела больше оснований, чем другая, называться «женой Давида».

И в тот момент, когда она выговаривала Давиду за то, что он принижает свое царское достоинство, Мелхола-Эгла была беременна. Эта беременность, вне сомнения, должна была вдохнуть в нее новые надежды: как-никак она была первой женой Давида и дочерью Саула и считала, что в случае рождения у нее сына, несмотря на то что у царя уже были сыновья от других жен, ее ребенок будет иметь куда большие права на трон, чем остальные. Этими надеждами, в свою очередь, можно объяснить, почему она позволила себе упрекнуть мужа: дескать, мы с тобой оба и по положению, и по происхождению отличаемся от всего другого народа, и нам негоже вести себя как простолюдинам.

Но что же тогда означают слова «И не было детей у Михал, дочери Шаула, до дня смерти ее»?

«Все очень просто, — говорят мудрецы Талмуда, — Мелхола-Эгла умерла, когда рожала шестого сына Давида Итраама».

Итраам после смерти матери вырос во дворце, но, видимо, ничем выдающимся так себя и не зарекомендовал и в борьбе за отцовский трон ни на одном из ее этапов не участвовал.

Однако в истории с «выговором», который сделала Мелхола Давиду за его пляски и песнопения перед Ковчегом, наиболее показательным является ответ Давида на претензии жены:

«И сказал Давид Михал: перед Господом, который предпочел меня отцу твоему и всему дому его, поставив меня вождем народа Господня, Исраэля, — буду веселиться я пред Господом. И я еще больше унижу себя, и стану еще ничтожнее в глазах своих, а пред рабынями, о которых ты говорила, — пред ними я буду славен» (II Сам. 6:21–22).

Слова Давида бьют Мелхолу наотмашь, как пощечины. Он напоминает ей о том, что, несмотря на все царское достоинство, Саул и его наследники потеряли престол, а он, Давид, напротив, обрел его. Но самое главное заключается здесь в том, что, когда речь идет о служении Богу, Давид не видит никакой разницы между царем и простолюдином. Как не приемлет он и мысли, что в самозабвенном служении Всевышнему, когда человек отрешается от всего земного и в состоянии экстаза может даже переступить за принятые рамки приличий, есть что-то постыдное и унизительное. Именно так — в буквальном смысле слова самозабвенно, то есть забывая порой обо всем и вся на свете, — служил Давид Богу на протяжении всей своей жизни, и это было одной из главных и отличительных черт его личности.

Однако был в этой пляске перед Ковчегом вместе со всеми простолюдинами и еще один аспект. Народ чрезвычайно высоко оценил этот демократизм Давида, то, что царь держал себя на равных со всеми, и слух об этом еще больше усилил любовь народа к царю. Возможно, именно это имел в виду Давид, когда говорил Мелхоле: «…а пред рабынями, о которых ты говорила, — пред ними я буду славен».

Таким образом, если взглянуть на все происходившее три тысячи лет назад глазами современного политтехнолога, то Мелхола упрекала Давида в излишнем популизме, на что Давид резонно заметил, что этот популизм повышает его популярность, то есть укрепляет его политические позиции, что крайне необходимо именно сейчас, когда он, по сути, делает первые шаги в качестве царя объединенного Еврейского государства.