Петр Люкимсон - Царь Давид

Наконец, официальной датой рождения «щита Давида» как еврейского символа принято считать 1354 год, когда Карл IV даровал евреям Праги привилегию иметь свой флаг в виде красного полотнища с изображением шестиконечной звезды. Флаг этот стали называть «знаменем Давида».

С этого времени «маген Давид» стремительно распространяется по всей Европе, а затем и по арабскому миру в качестве именно символа иудаизма и в конце XVIII века он уже однозначно воспринимается именно так как евреями, так и неевреями. Первые украшают им свои синагоги, надгробия, книги и т. д., а последние активно используют в антисемитских карикатурах.

Проследить историю этого символа вплоть до желтых звезд, которые евреи носили в созданных нацистами гетто, и до современной геральдики государства Израиль, безусловно, интересно, но это не входит в задачу данной книги. Отметим лишь, что немало копий было сломано в дискуссиях о тайном, мистическом значении шестиконечной звезды. Согласно самому простому из таких каббалистических объяснений, шестиконечная звезда Давида символизирует Божественное управление всем мирозданием: четырьмя сторонами света и Высшими и Нижними духовными мирами.

Другое каббалистическое объяснение заключается в том, что каждый из шести треугольников «маген Давид» указывает на одну из «сфирот», а шестигранный центр на «Сфирот мальхут» («Царствование»).

В двенадцати ребрах «маген Давид» принято видеть намек на двенадцать колен Израиля.

Великий немецко-еврейский философ Франц Розенцвейг в своем труде «Звезда спасения» (1921) видел в «маген Давид» символ взаимоотношений между человеком, Богом и мирозданием. Треугольник, лежащий в основании, считал Розенцвейг, олицетворяет собой три основные сущности, рассматриваемые философией, — Человека, Бога и Мироздание, а треугольник, опущенный вершиной вниз, — соотношение между этими сущностями: Творение (между Богом и Мирозданием), Откровение (между Богом и Человеком) и Избавление (между Человеком и Мирозданием).

Наконец, существуют и более простые и понятные объяснения. Например, что «маген Давид» символизирует сочетание, объединение мужского и женского начала. Или самого человека с вечным внутренним противоборством низменного, животного и высокого, Божественного начала, а заодно — объединение Земного и Небесного в самом мироздании, созданном Творцом. Именно в таком ключе понимал этот символ выдающийся еврейский поэт XX века Самуил Галкин:

Мне звезда отрадна эта

Чистотой и силой света,

Тем, что ни одно светило

Свет подобный не струило…

…Мне звезда отрадна эта

Щедростью безмерной света,

Тем, что, свет ее вбирая,

Я безмерность постигаю,

Тем, что сразу отдана

Небу и земле она

Думается, к загадкам «маген Давид» еще не раз будут возвращаться историки, мистики, теологи. И уже не важно, имеет ли этот великий символ какое-то отношение к историческому царю Давиду или нет: они оказались неразрывно связаны в истории и в общечеловеческом сознании, а значит, и «маген Давид» является частью того наследия, которое нам оставил великий псалмопевец.

Тема «Влияние Библии на фольклор народов мира» еще ждет своего пристального исследователя, хотя сам факт такого влияния признан давно и отдельных работ об этом в мировой фольклористике хватает.

В этих же заметках автору хотелось бы поговорить о влиянии библейского образа царя Давида на формирование одного из образов-архетипов русских народных сказок — Иванушки, Ивана-дурака, трансформирующегося то в Ивана, крестьянского сына, то в Емелю, а то и в Ивана-царевича. Хотя и можно, с некоторой натяжкой, провести определенные параллели между сюжетами сказок об Иване-дураке и сказками других народов о более преуспевшем, чем братья, младшем сыне, образ этот настолько самобытен и индивидуален, что его происхождение никак не объяснишь ни в рамках теории о самозарождении, ни с помощью какой-либо другой концепции о происхождении сюжетов русских сказок.

Вдобавок ко всему, в отличие от образов Кощея Бессмертного, Бабы-яги, Василисы Премудрой и других сказочных персонажей, корни происхождения которых, по мнению многих исследователей, следует искать в языческой мифологии, Иван-дурак явно был рожден народной фантазией уже после Крещения Руси. Более того, по всей видимости, образ этот формируется в русском фольклоре довольно поздно, в XV–XVI веках.