Сергей Беляков - Гумилёв сын Гумилёва

Дальнейшее сложилось по неведомым человеку законам судьбы: Гумилеву оставалось несколько месяцев до гибели, Мандельштам с Надеждой Хазиной, ставшей его женой, уехал в Москву. Ольга Арбенина вышла замуж за писателя и художника Юрия Юркуна, расстрелянного в 1938 году по «ленинградскому писательскому делу».

Впрочем, слишком широкий научный кругозор Кюнера имел и обратную сторону. Его профессионализм некоторые синологи ставили под сомнение. Всеволод Сергеевич Колоколов, востоковед и переводчик, много лет преподававший в Военной академии имени Фрунзе, утверждал: «Кюнер мало знал китайский, ссылаться на него нельзя. Из уважения к нему мы обходим молчанием его ошибки».

Кюнер стал профессором ЛГУ в 1925 году. С 1932 года основным местом работы Кюнера был Институт этнографии Академии наук, но он продолжал читать в ЛГУ несколько курсов, в основном факультативных. Кюнер был хорошим лектором, вел семинары, к тому же охотно помогал студентам, заинтересовавшимся какимлибо из его многочисленных курсов, раздавал им свои переводы.

Михаил Илларионович Артамонов – востоковед, один из основоположников советской археологии.

В 1936-1937 годах издадут двухтомную «Историю античного общества» Ковалева. Мало того что курс Ковалева был пока схематичным и сырым (вышедший после войны курс истории Древнего Рима будет намного лучше), так его еще и напечатали на плохой бумаге, с массой опечаток. Но все-таки это было первое марксистское учебное пособие по античной истории. Дальше дело пойдет быстрее. В сентябре 1937-го Греков выпустит свою «Историю СССР», в 1938-м курс «Истории СССР» опубликует Мавродин. В 1938-1939 годах выйдет учебник по истории Средних веков, подготовленный совместно О.Л.Вайнштейном, А.Д.Удальцовым, Н.П.Грацианским, Е.А.Косминским и И.И.Подольским.

В СССР до Конституции 1936-го не существовало даже формального равенства. Бывшие дворяне и буржуи были ограничены в правах. Лишенцы в большинстве своем сидели тихо, справедливо опасаясь худшего. Необходимые советской власти «спецы» (инженеры и ученые) получали приличное содержание, но имели все основания ненавидеть режим и, даже в большей степени, простых рабочих, которые платили им той же монетой. Еще недавно прошли «Шахтинское дело» и процесс Промпартии, человек в мягкой шляпе или фуражке инженера считался «классовочуждым элементом», рабочие ненавидели интеллигенцию настолько, что, по словам Дьяконова и Герштейн, инженеры из страха спарывали с фуражек свою профессиональную эмблему (молоток и гаечный ключ) или надевали пролетарские кепки, многие вовсе меняли работу – становились чертежниками.

А не 22 октября, как полагает В.А.Черных. 22 октября был выписан ордер на арест Гумилева.

Виталий Шенталинский – поэт и прозаик, председатель комиссии по творческому наследию репрессированных писателей.

В 1937-1938 годах подследственных избивали и пытали, в 1934-1935-м больше распространены были методы психологического давления. Вот как разговаривали следователи с Лидией Корнеевной Чуковской – ее не арестовали, а всего лишь предложили сотрудничать с «органами», то есть стучать. В кабинете сидели двое, русский и кавказец, оба с револьверами. На письменном столе вместо чернильницы – початая бутылка пива. «Ноги в высоких сапогах, пахнувшие потом и гуталином, болтались недалеко от моих плеч и лица». На Чуковскую кричали, ее оскорбляли, затем начали стрелять в нее холостыми. Чуковская была уверена, что ее отправят в тюрьму, и мечтала уже о тюремной камере, только бы вырваться с этого допроса, но вдруг услышала: «Чего сидишь, неблагодарная тварь! Убирайся!»

«Психологические» методы использовали и в 1934 году против арестованного Мандельштама. Надежда Яковлевна рассказывала позднее: «Ему устраивали инсценировки, будто бы за стеной расстреливают "соучастников", возмущенный Мандельштам кричал: "Как вы смеете расстреливать Эмму Герштейн? Она совершенно советский человек"». Сам Осип Эмильевич рассказывал Эмме несколько иначе: следователь кричал на него: «Как вы смеете клеветать на Эмму Герштейн, вполне советского человека».

Возможно, Руфь Зернова перепутала фамилию, тогда речь идет, вероятно, об Ахилле Григорьевиче Левинтоне (1913-1971), переводчике и литературоведе, который как раз с 1935-го по 1940-й учился сначала с ЛИФЛИ, а затем на филологическом факультете ЛГУ.