Юрий Гавриков - Че Гевара. Последний романтик революции

Вскоре интересы путешественников разделились. Альберто не только получил предложение работать в местном лепрозории, но и познакомился со своей будущей женой, венесуэлкой Хулией. Но Эрнесто нужно было возвращаться в Буэнос-Айрес, чтобы сдать 12 экзаменов и завершить университетское образование. Дело было «за малым» — где взять денег на дорогу? И вдруг улыбнулась удача: Гевара случайно встречает в Каракасе дальнего родственника-бизнесмена, переправлявшего партии закупленных лошадей самолетом. Он предложил Эрнесто сопровождать очередную партию из Каракаса до Майами (США), а оттуда вернуться самолетом, который порожняком летел до Буэнос-Айреса. И даже дал немного карманных денег.

Но надо знать любознательного путешественника, каковым был Гевара. В Майами он задержался на целый месяц, где жил впроголодь, коротая время в местной библиотеке. Еще раньше юноша написал в одном письме, что «библиотечные бдения — самый дешевый способ растраты свободного времени» [22] Цит. по: Х.Э. Гросс и К.П. Вольф. Указ. соч., с. 40. .

В Буэнос-Айресе студент-дипломник пишет работу о проблемах аллергии и в течение пяти месяцев один за другим сдает двенадцать (!) экзаменов. И вот долгожданный диплом доктора-хирурга, специалиста по дерматологии, полученный им в марте 1953 года. Радость ненадолго омрачила повестка о призыве на службу в армию. Он не был бы самим собой, если бы согласился служить, как он говорил, «в армии горилл». Медик знает, что надо делать: Эрнесто принимает ледяную ванну и с сильнейшим приступом астмы является на врачебную комиссию. Результат — белый билет.

В одном из его неопубликованных писем (они хранятся в Комиссии по увековечению памяти Э. Гевары в Гаване) я прочитал такое признание Че по этому поводу: «Мои дырявые легкие однажды сослужили мне добрую службу».

Теперь Эрнесто свободный, уважаемый человек, к которому окружающие должны обращаться, добавляя слово «доктор». К тому же Миаль сообщает из Каракаса, что договорился о месте врача с окладом в 800 американских долларов в том же госпитале, где работает он сам. Но друг не спешит за солидным (особенно по тем временам. — Ю.Г .) жалованьем. Кстати, он уже успел отказаться и от «теплого» исследовательского местечка в клинике своего учителя профессора Писани. Молодого врача снова тянет побродить по городам и весям континента, все больше увлекают раздумья о судьбах народов, там живущих. И вот он снова в Перу. Отметив день своего рождения, он записывает 14 июня 1953 года:

«Я верил, а после этой поездки верю еще более твердо, что разделение нашей Америки на условные и иллюзорные национальности целиком является фикцией. Мы составляем одну целую метисскую расу, которая от Мексики до пролива Магеллана демонстрирует очевидные общие этнографические черты... Поэтому пью за Перу, за Единую Америку и за день «Сан-Гевары» [23] Цит. по: Maria del Carmen Arict. El Che: pensamiento politico. Habana, 1988, p. 37. . (Заметим, что об этом мечтал еще великий освободитель Симон Боливар, что созданные им «молодые государства когда-нибудь составят штаты одной великой Республики Америка».) [24] Цит. пo: G. Masur. Simon Bolivar. Mexico, 1960, p. 234. .

С этим латиноамериканским идеалом Гевара приезжает в Боливию. Его крайне интересует, есть ли какой-либо прогресс в объединительном движении именно в этой стране, где год назад произошла народная революция. И вот первое серьезное прозрение — он становится свидетелем продажности политиканов, предательства интересов трудового люда, особенно коренного населения — индейцев, составляющих 80% всех граждан. Подтверждением тому служат наблюдения гватемальского историка Мануэля Галича:

«Революционная этика к тому времени (он пишет о 1953 г. — Ю.Г .) уже была полностью отброшена, даже при том, что еще не был столь заметным недуг, который ее подтачивал изнутри... Боливийская революция скончалась, будучи отравленной «хорошим политическим компаньоном» (США. — Ю.Г .) [25] M. Galich. Mapa hablado de la America Latina. «Casa de Americas, № 80, 1973, p. 32. .

Об этом же Геваре говорил в беседе с ним, которую организовали друзья Эрнесто, и будущий президент Венесуэлы Ромуло Бетанкур. Че назовет его «политиком с некоторыми твердыми социальными убеждениями в голове» [26] Arict. Op. cit., p. 44. .

В этих условиях Че просто не мог упустить первую же возможность поближе познакомиться с подлинными (если только, конечно, они есть где-либо на континенте) патриотами. Нужно признать, что штурм казарм Монкада в том же 1953 году на Кубе из-за неопределенности газетных сообщений прошел для него практически незамеченным. А тут вдруг смелые демократические преобразования в Гватемале. Их проводило правительство патриотически настроенного полковника Хакобо Арбенса, которое проявило невиданную смелость, национализировав часть земель американской «Юнайтед фрут компани».