Людмила Кунецкая - Коммунисты

В памяти Ольги Шатуновской: «Во время мартовского восстания мусаватистов наш отряд обстреливал дом, где жил Джеваншир: с крыши этого дома стреляли в наших из пулеметов. Джеваншир сумел дать знать Степану Шаумяну, прося о спасении. Шаумян послал Агамирова и своего сына Сурена с поручением — доставить к нему Джеваншира с женой. Их благополучно привели на квартиру Шаумяна, где была тогда и я. Они прожили здесь недели две.

Когда турки сформировали Азербайджанское правительство, Джеваншир был назначен министром внутренних дел. Он приказал доставить меня из тюрьмы в его резиденцию — особняк нефтепромышленника Ротшильда. «Подойдите ближе, Оля, — сказал мне Джеваншир, когда мы остались вдвоем. — Мне доложили, что Степан в городе и что вы не хотите дать его адрес… Я друг Степана. Он спас меня от смерти, теперь я хочу спасти его… Дайте мне его адрес!»

Я ответила, что Шаумяна в Баку нет, что это заблуждение. Но Джеваншир мне не верил. Он продолжал просить, умолять меня, чтобы я дала ему адрес, клялся, что он обязан спасти Степана. Я доказывала и тоже клялась ему, что говорю чистую правду. Тогда он рассвирепел окончательно: «Вы проклятые фанатики, вы погубите Степана!..» Он вызвал конвой, приказал: «Уведите ее обратно!» Я была даже не в состоянии сказать ему о том, что завтра по приговору Нури-Паши нас повесят.

Поздней ночью мне объявили: «По распоряжению министра Джеваншира вы освобождены. Смертная казнь заменена вам высылкой из пределов Азербайджана».

В то же мгновение в голову пришла ужасная мысль: «А вдруг это только для меня?» Спрашиваю: «А как мои друзья?» Начальник охранки хохочет: «Теперь они стали вашими друзьями?! Ведь совсем недавно вы все отпирались, говорили, что друг друга не знаете!» Наконец, кончив смеяться, он объявил, что их тоже сейчас освободят. Приказ министра Джеваншира!»

Свидетельство Тер-Арутюнянца: «Владимир Ильич требовал, чтобы я ежедневно в определенные часы по телефону докладывал ему о помощи Баку, а в необходимых случаях приезжал к нему лично и докладывал о препятствиях, тормозивших выполнение его указаний».

«После окончания разговора по телефону, — припоминает Анастас Микоян, — Аветисов буквально во взбешенном состоянии заявил мне: «Нет, господин комиссар, белый флаг поднять придется. Мы заставим поднять его вас лично, как комиссара!»

Я, и без того до крайности взволнованный, что называется, взорвался. Стараясь все же не доводить себя до крайностей, я достал револьвер и сказал, чеканя каждое слово: «Господин полковник! Эта затея с белым флагом у вас не пройдет! Вы не должны забывать, с кем имеете дело, и знать, что в этом револьвере для вас хватит пули!» Аветисов побледнел, боясь, что я здесь же на месте застрелю его. Но я его только предупредил. Он это понял и безмолвно вышел…»

Благородство необыкновенное. Оно засвидетельствовано стенографической записью.

«Садовский (меньшевик) ставит англичанам прямой вопрос: «Где ваша реальная помощь войсками, которую вы обещали нашим делегатам?»

Представитель англичан (адъютант генерала Денстервиля): «Никогда, нигде и никому такой помощи не обещали. Было бы смешно думать, что мы могли бы из Месопотамии бросить сюда войска».

О том же главный спаситель Денстервиль: «1 сентября я сделал публичное заявление о том, что оборона Баку бесполезна и что я не могу допустить, чтобы жизнь моих людей понапрасну приносилась в жертву… Во время моей речи я заметил, как на лицах моих слушателей появились поочередно выражения недоумения, ужаса, отчаяния… Они были поражены точно громом…

Четвертого диктатура Центрокаспия доставила мне свое послание: «Имея в виду условия, предложенные нам правительством Ленина, мы утверждаем, что ваши войска не только не увеличили, но даже уменьшили силы бакинских защитников, ибо мы могли бы значительно пополнить их ряды, если бы приняли условия партии большевиков».

Сбывается все, о чем предупреждал Степан. Так и поэтому надо отнять у него жизнь.

ОРТЧК — отделение районной транспортной чрезвычайной комиссии.

Ныне Краснодар.

«Экс», экспроприация — так называли анархисты грабежи советских учреждений.

Вино налито, надо пить (франц.).