Давид Ортенберг - Июнь-декабрь сорок первого

* * *

Прорыв противника на Западном фронте был не менее угрожающим, чем на Брянском. А о нем тоже пока нет официального сообщения. Нет ничего и от корреспондентов, порвалась всякая связь с ними.

Мы-то знали причину их продолжительного молчания о грозных событиях на не таких уж дальних подступах к Москве. Ведь даже в Ставке нет пока полной ясности о положении в войсках Западного и Резервного фронтов - связь с их штабами тоже весьма неустойчива, а с некоторыми из армий ее и вовсе нет.

Однако негоже газете отмалчиваться. Снова мы прибегаем к испытанному уже в подобных ситуациях средству - передовой статье. Нам еще неведомо зловещее название предпринятой противником операции "Тайфун". Мы не знали тогда приказа Гитлера по Восточному фронту, о котором я упоминал выше. Но для нас очевидны устремления неприятеля, и мы высказываемся вполне определенно: немецко-фашистские захватчики переходят в генеральное наступление.

"Перспектива затяжной войны страшит врага... Исход грандиозной битвы, развернувшейся на огромном фронте, фашистские генералы хотели бы решить до наступления зимы... Мы не должны закрывать глаза на серьезность момента..."

В условиях численного превосходства противника решающее значение имела стойкость наших войск. Этому, собственно говоря, и была посвящена передовая. Она так и называлась: "В ожесточенных боях с врагом быть стойкими до конца".

Очень злободневно прозвучал в ней такой абзац:

"В 1919 году, когда Юденич грозил красному Питеру, а Деникин взял Орел, великий Ленин говорил: "Положение чрезвычайно тяжелое. Но мы не отчаиваемся, ибо знаем, что всякий раз, как создается трудное положение для Советской республики, рабочие проявляют чудеса храбрости, своим примером ободряют и" воодушевляют войска и ведут их к новым победам".

* * *

Еще днем, при формировании номера газеты, было решено: если уж нет у нас никаких реальных возможностей сказать полным голосом о том, что происходит на Западном, Брянском и Резервном фронтах, нужно, чтобы все прочие материалы соответствовали духу передовой и насущным потребностям войск, сдерживающих сильнейший натиск противника. Этим требованиям вполне отвечала подвальная статья нашего специалиста по общевойсковой тактике подполковника Викентия Дермана - "Активная оборона". Годилась и только что полученная корреспонденция с Ленинградского фронта "Упорная оборона Ленинграда". Соответствовала нашему замыслу острая заметка "Дикие издевательства над пленными"; она еще раз предупреждала, что ожидает советского воина, если он попадет в руки врага.

Вечером Илья Эренбург принес мне три странички очередного своего памфлета - "На черепах". Автор будто бы воочию видит Гитлера на трибуне, сложенной из черепов солдат и офицеров вермахта. Прочитал я этот памфлет и хотел уже отправить в набор. Но в этот момент Илья Григорьевич сказал со вздохом, очень тихо, будто размышлял вслух:

- Завтра-послезавтра надо ждать тяжелую сводку Информбюро.

- Да, Илья Григорьевич, - подтвердил я, а затем предложил писателю: Зачем нам ждать? Быть может, стоит как-то подготовить к ней читателя. Сделайте вставку в вашей статье.

Эренбург тут же сел за мой стол и дописал такой абзац: "Нелегко нам даются немецкие могилы. Но мы умеем пережить дурные сводки. Мы знаем, что хорошие сводки впереди. Германия сейчас бросает на зеленое сукно все свои червонцы. Германия сейчас бросает на наши поля все свои дивизии. Наша сила, которой поражен Гитлер, это - наша выдержка, наша сплоченность, простой, неприметный и трижды благословенный героизм русского человека..."

В последний час, когда газета была уже сверстана, подоспел репортаж нашего корреспондента по Западному фронту. В нем, правда, далеко не раскрывалась вся картина происходящих там событий, тем не менее корреспондент давал понять, что на Западном фронте началось большое наступление противника. Об этом говорил уже заголовок: "Ожесточенные сражения с немецко-фашистскими частями".

Писал спецкор о боевых действиях группы войск генерал-лейтенанта И. В. Болдина. В состав этой группы входили: стрелковая и танковая дивизии и еще три отдельных танковых бригады. Ставка направила ее в район Вадино - то самое место, где совсем недавно располагался командный пункт 19-й армии и где мне довелось впервые встретиться с Коневым.

Болдину вменялось в обязанность: прикрыть смоленско-вяземское направление. Войска его смело вступили в бой с противником, обладавшим подавляющим превосходством в силах и средствах. О том, как упорно они сражались, можно судить хотя бы по тому, что многие населенные пункты, в частности Холм-Жирковский, трижды переходили из рук в руки. При этом было уничтожено 38 немецких танков.