Роберт Твиггер - Злые белые пижамы

Но Чида нравилось видеть изобретательность. Если он видел повторяющуюся технику защиты, то он рассказывал о его методе обучения полицейских — если полицейский продолжал выполнять одну и ту же технику защиты, он заменял его партнера на своего учи-деши, которому приказывал нападать искренне. Это означало, что все связки ударов ногами и руками достигали цели. Чида имитировал полицейского, держась в мучении за истекающий кровью нос и ушибленные яички. Затем он выпрямлялся. «Омоширои нэ?» («Забавно, не правда ли?»)

Чино, как теперь я понял, был своего рода как беспощадный школьник, который любил, чтобы мы отрабатывали техники самозащиты в кругу, в «кругу ничтожества», как называл его Уилл. Один человек становился в середину этого круга, будучи окруженным пятью партнерами, и каждый по очереди нападал на стоящего посередине, используя одну и ту же атаку, названую Чино, или, что было наиболее забавно для Чино, с полностью импровизированной атакой.

Были быстро согласованы определенные обязательные правила: мягкий толчок локтем по ребрам означал, что нападающий должен отступить, иначе, если он этого не сделает, когда наступит его очередь быть в центре круга он получит, как напоминание, жесткий удар локтем. Как обычно Крэйг играл по своим собственным правилам, комментируя хрипло свои нападения: «Я приближаюсь. Я захватываю тебя здесь. Что ты будешь делать? Атакуй в одну точку! Теперь ты захватил меня. Тогда я сделаю вот это. Нападай на другую точку!»

Адама это раздражало. Во время одного занятия, когда Крэйг был жестко зафиксирован внизу и не имел никакой возможности сопротивляться, он, как обычно, советовал атаковать одну точку. Адам выкрикнул: «Нет, блять, никаких свободных точек для нападения!» К счастью для Адама Чино, который вел тогда занятие, решительно не понимал английские ругательства или пропускал их мимо ушей в целом. Когда он просматривал груду порновидео, импортированного из США для полицейских, он был даже не в состоянии заметить одно из названий: «Chino Sucks Cock (Чино сосет член)».

Другой составляющей этой части курса было обучение умению преподавать. Каждому выдали «синюю книгу», которая была прямым переводом японского руководства базовых движений Ёшинкан. Нам было сказано выучить эту книгу.

Тест на обучение состоял из объяснения, будто классу новичков, затем совершенное исполнение техники в течение пяти минут. Сначала это казалось чрезвычайно трудным для претворения в жизнь, точно так же, как синхронный показ казался весьма трудным. Но мы неоднократно практиковались и достаточно уверенно все мы учились совершенно оценивать предоставленную пятиминутную демонстрацию, сопровождаемую объяснительной речью.

Причудливо было то, что обучение проходило на смешанных японском и английском языках. Поскольку наше предназначение было быть инструкторами за границей, фактический язык инструктажа был английским. Рэм хотел обучать на иврите, что не было позволено, поэтому эта часть курса, как оказалось, была одной из самых трудных для него. Но начальная и завершающая части обучения должны были быть на японском языке.

Обучение осуществлялось типично японским способом. Вы становились в пару с вашим партнером и по очереди «преподавали» установленную технику. Потому как каждый обучал одной и той же технике, это вызывало мешанину повышающихся голосов, так как каждый «преподаватель» стремился, чтобы внимание не было отвлечено его соседом. Это все было совершенно механически и весьма далеко от самых современных идей «хорошего обучения», о которых вы знаете.

На самом деле, требованием додзё были компетентные преподаватели, которые будут обучать базе одинаково. И это было сутью. Если же вы, в дополнение ко всему, могли бы фактически учить, то это проявилось бы когда вы начали бы руководить учебными группами самостоятельно.

Все настоящие учителя вырабатывали свой стиль обучения, который был далек от базовых инструкций. Это было вероятно. Стиль Чида был афористичен. Его роль, казалось, была в том, чтобы унизить каждого. Он демонстрировал материал, который никто не мог когда-либо сделать кроме него самого, и когда мы делали попытки повторить его технику, он тихо смеялся над нашими усилиями. Стиль Андо, наоборот, был полностью понятен. У него был талант разложить технику на шаги так, чтобы любой мог понять и выучить ее. Оямада выбрал путь повторения, одна и та же техника час за часом, выполняемая вами, изнывающими от скуки, что в конечном счете учило вас чему-то новому. Мастард был вдохновителем — он никогда не вдавался в подробности при объяснении, однако имел редкое умение вынуждать вас заставлять себя прилагать больше усилий. Шиода заставлял вас работать на скорости, его стиль был противоположностью мягкого сверхгибкого подхода Чида. Специальность Чино был подход с одной единственной попыткой, которую вы никогда не забудете.