Александр Бондаренко - Денис Давыдов

Слова государя «ожидаю и надеюсь» являлись соответствующим приказом, облеченным в вежливую форму, а потому 14 августа Молдавская армия, теперь уже под командованием князя Багратиона, перешла через Дунай. И далее «Багратион повел военные действия с обычною своею суворовскою быстротою и решительностью. Имея в армии всего лишь 20 тысяч человек, он, не снимая блокады Измаила, взял 18-го августа Мачин, 22-го — Гирсово, 29-го — Кюстенджи, 4-го сентября разбил наголову под Рассеватом 12-тысячный корпус отборных турецких войск, 11-го осадил Силистрию, 14-го взял Измаил, 27-го — Браилов. На выручку Силистрии поспешил великий визирь с войсками, численность которых равнялась силе нашего осадного корпуса. Багратион встретил его 10-го октября у Татарицы и нанес ему поражение» [165] Военная энциклопедия. СПб., 1911. T. IV. С. 330. .

За эти победы и прежде всего за разгром турок у Рассевата князь Петр Иванович был удостоен ордена Святого апостола Андрея Первозванного — высшей награды Российской империи.

А что же наш герой? Где в это время был Денис Васильевич и чем он занимался? Из официальных бумаг известно, что Давыдов выполнял обязанности адъютанта главнокомандующего и в 1809 году участвовал «в боях при взятии Мачина и Гирсова; в сражении под Рассеватом; при обложении крепости Силистрия; в сражении под Татарицей» [166] Военная галерея 1812 года. … И вот тут, пожалуй впервые, он попадает в поле зрения мемуариста — причем внимательного и дотошного, о чем можно судить уже из одного названия воспоминаний: «Рассказы служившего в 1-м егерском полку полковника Михаила Петрова {75} 75 Михаил Матвеевич Петров (1780–1858) — офицер 1-го егерского полка. о военной службе и жизни своей и трех родных братьев его, зачавшейся с 1789 года. 1845 г.». Эти мемуары — как целиком (то есть большая сохранившаяся их часть), так и фрагментами, публиковались и в XIX, и в XX веке. По счастливой случайности судьба не раз сводила Михаила Петрова и Дениса Давыдова на поле брани. Но первая встреча произойдет чуть позже, а потому о ней — ниже.

Зато сейчас можно сказать, что на театре боевых действий Давыдов имел возможность вновь повстречаться со своими бывшими однополчанами — белорусцами. В 1805 году Белорусский гусарский полк был передислоцирован в Молдавию и вскоре отличился в делах при Журже, Рассевате и под Силистрией… Надо полагать, что Денис не раз посещал своих былых сотоварищей, и жженка горела синим пламенем, рассказы и воспоминания лились рекой (причем Давыдов выглядел истинным героем, о чем свидетельствовали не только его слова, но и многие его награды), и стихи читались — как те, что были написаны во время службы в полку и давно уже стали известны всей армии, так и более поздние, недолгого петербургского периода:

Стихи хотя и игривые, но, честно скажем, так себе, и все та же «хрестоматийная» Лиза, однако нет сомнения, что принимались они восторженно. Восхищение нетребовательных слушателей вызывали не столько сами рифмованные строки, сколько то, что знаменитый поэт — их недавний товарищ, гвардеец и адъютант самого Багратиона, не забыл былую дружбу и запросто к ним приехал… Совершенно естественная реакция независтливых, душою чистых людей — истинных военных!

Отметим еще одну встречу. 25 августа князь Багратион сам привел 9-ю пехотную дивизию в Гирсов, куда подошел и корпус генерал-лейтенанта Михаила Андреевича Милорадовича. Об этом военачальнике следует сказать особо — в данный момент про его взаимоотношения с князем Багратионом.

Милорадович, сын суворовского сподвижника, был на шесть лет моложе князя, а генеральского чина удостоен неполных двадцати семи лет от роду, в июле 1798 года, тогда как Багратион — полугодом позднее. Поэтому по тогдашним понятиям Милорадович, как генерал, считался старее. Вскоре судьба свела его с Багратионом в Италийском походе, где граф Суворов, человек не столь простой, как изображают его историки, умело разжигал ревность и соперничество между двумя молодыми генералами, которых он очень любил и отличал, — и тем самым заставлял их совершать воистину невозможное. Однако как бы ни играло тут самолюбие, соперничество это было по-рыцарски честным, ни тот ни другой никогда не «подставили» своего «конкурента», зато не раз приходили друг другу на помощь. Такова психология военного человека, у которого на первом месте неизменно остаются интересы Отечества и службы и понятия чести.