Сергей Марков - Михаил Ульянов

— Это по-нашему, — заметила Алла Петровна.

Мы зашли в собор Иоанна Крестителя. Под инкрустированными плитами там покоятся останки рыцарей. Почти все они скончались молодыми. Русских имён, как ни странно, мы не обнаружили.

Мдинский кафедральный собор имеет два циферблата. Один показывает правильное время, другой — неправильное. Мальтийцы уверяют, что так можно обмануть дьявола, «дабы он не знал, когда придёт его час». Говорят, собор был построен норманнами на том месте, где располагалась вилла патриция Публия, который приветствовал на Мальте апостола Павла, чудом уцелевшего в кораблекрушении. Публий был первым мальтийцем, кто принял крещение, — он уверовал в Новый Завет, когда Павел исцелил его престарелого отца от горячки. Таким образом, римский наместник стал первым епископом Мальты, чего император Нерон ему простить не смог. Патриций был схвачен и брошен в яму со львами. Но голодные львы лишь облизали Публию сандалии.

Павел очистил остров от ядовитых змей, нашёл источники родниковой воды… Жил он в пещере, проповедуя Евангелие (рядом с этой пещерой впервые мальтийские христиане вырыли катакомбы, назвав их в честь апостола). Через три месяца, когда море успокоилось, Павел направился в Рим — «навстречу мученической гибели и бессмертию».

После того как в 1799 году магистра Гомпеша, без боя сдавшего Мальту французам, рыцари лишили сана, Великим магистром был избран Павел I. Русский император с охотой и гордостью возложил на себя рыцарскую мантию, корону, меч и крест (в таком одеянии он изображён на портрете в нашем Эрмитаже).

По мысли Павла I, Мальтийский орден, столь долго и успешно боровшийся против врагов христианства — магометан, должен был обнять все лучшие охранительные элементы Европы и послужить могучим оплотом против революционных движений. В Кронштадте уже снаряжался флот для похода — но англичане русских опередили, в 1800 году заняли остров, и лишь в 1964-м Мальта обрела независимость. Последний британский солдат ушёл в 1979-м. Кто знает, что стало бы с Мальтой, если бы в ночь с 11 на 12 марта 1801 года Николай Зубов не ударил императора Павла I Петровича в висок золотой табакеркой.

— Возможно, — предположил профессор, — «медовый» остров вошёл бы в состав Российской империи на правах губернии.

— И, без сомнения, очень скоро перестал бы быть «медовым», — ехидно заключила Алла Петровна.

— Серёжа Соловьёв всё мечтает снять фильм о Павле, — сказал Ульянов. — Уйму книг прочитал о нём. Уверен, что это одна из загадочнейших и трагичнейших фигур нашей истории. Шекспировского масштаба.

— Вам самого императора роль Соловьёв прочит? — спросил я.

— Он не говорил этого. Но о Павле, ещё когда мы с ним «Егора Булычова» делали, говорил всё время.

— Кстати, незаметно прошёл «Булычов», не как ваши другие картины. Отчего?

— Бог его знает. Одна из моих странных и горьких работ. Иногда возникает ощущение, что и не было вовсе такой картины. И не было мучительных поисков в создании характера Егора Булычова, чудовищной усталости, которую я испытывал во время съёмок, совпавших с выпуском в театре спектакля «Антоний и Клеопатра». Недоумение и обида остались…

— На кого?

— В прокате «Егора Булычова» пустили на экраны минимальным тиражом и в самые невыгодные часы. В Ленинграде, например, я видел своими глазами, как единственным сеансом, в девять утра, шёл этот фильм. Почему? Не знаю. Знаю только, что мы с молодым тогда Сергеем Соловьёвым хотели решить эту классическую роль по-своему. Нам казалось, что важно не столько громить мерзости того мира, который не принимает Булычов, а понять, откуда и почему рождаются эти мерзости. В чём оправдание жизни? Зачем смерть?.. Помнишь книгу? Всю жизнь Булычов жадно, взахлёб жил. Следуя законам своего общества — обманывал, притеснял, обижал людей. Был озорным и крепким очень человеком. И вдруг смертельная болезнь, в безысходность которой он поверил. И, оглянувшись на жизнь, увидел её бессмысленность и страшное несовершенство. В мучительнейшем желании найти оправдание всему происходящему он спрашивает, злится, провоцирует, просит, молчит, издевается. И понимает: виноваты жадность людская, тупость, глупость, эгоизм, бессердечие… И ложь, которая опутала как паутина всё живое. «Кругом враньё!..» — с болью и горечью говорит Егор… Но вся эта наша с Соловьёвым работа похожа на одинокий крик в ночи, который неожиданно раздался и, оборвавшись, затих. Кто там так крикнул? Какая трагедия произошла? Мы не узнаем, ибо безмолвие ночи не даст ответа. Бывает и такое. Бывает, и крика не слышно…