Даниил Аль - Хорошо посидели!

Геннадий Тимофеевич Бузаев. 1954 г.

Михаил Николаевич Лупанов. 1955 г.

Даниил Альшиц, Леонид Брусенцев, Василий Яцула. 1954 г.

Так выглядел мой отец, когда приехал ко мне на свидание в Ерцево. Начало 1953 г.

На последних страницах моих лагерных воспоминаний рассказано о том, что на ерцевский вокзал меня пришла провожать целая толпа заключенных — безконвойников, работавших на различных «командировках» за зоной. Как видно из письма, посланного мне вдогонку, домой в Ленинград, все они после ухода моего поезда отправились справлять по мне «поминки» к Петру Белоусову — бывшему заключенному, оставшемуся работать в ерцевском «вольном клубе» киномехаником. «Поминки» и происходили в помещениях кинобудки клуба, на втором этаже, над поселковой столовой. Находившейся, кстати сказать, рядом со зданием управления Каргопольлага. Туда же подтянулись и опоздавшие к отходу поезда.

Необходимо подчеркнуть, что состоявшееся там возлияние было возможным потому, что гулагерный режим к тому времени сильно ослаб.

В течение почти двухлетнего периода, прошедшего после смерти Сталина, лагеря были переданы из ведомства НКВД в ведение Министерства юстиции. Уже успели пройти две амнистии — первая, так называемая «воровская», в 1953 году, вторая — массовое освобождение необоснованно репрессированных по 58-й статье, в основном с помощью распространения на них той же амнистии. Об этом подробно рассказано в моих воспоминаниях.

И еще одно необходимое здесь уведомление. Большинство моих лагерных друзей, в том числе наиболее близкие — музыкант Бузаев, доктор Брусенцев, полковник Окунь, Илья Киселев. — к этому времени уже вышли на свободу. Среди провожавших меня был только один из них — адвокат Михаил Николаевич Лупанов, с которым мы подружились еще в камере внутренней тюрьмы МГБ в Ленинграде.

Из большой пачки писем моих бывших солагерников, с которыми я переписывался в течение долгих лет, я решил выбрать для опубликования именно это письмо, потому что, люди, его написавшие, вовсе не были моими близкими друзьями. Каждый, кто «побывал» в шкуре лагерника, хорошо знает, что лагерный быт, взаимоотношения человека с другими заключенными и с «гражданинами начальниками», его поведение в калейдоскопище порой диких и страшных событий лагерной жизни, его собственные большие и малые поступки, — год за годом, лучше любого рентгена высвечивали его истинное нутро. Провожавшие меня, как говорится, «простые люди», выражали, по существу, не только личные добрые чувства, но и общее отношение ко мне, сложившееся за четыре года совместного пребывания на нашем лагпункте. Поэтому несомненно искренние, добрые слова, высказанные ими в мой адрес, как выразился один из «поминавших», — «ото всех и ото вся» — и являются для меня особенно ценными.

Из тех, кто писал это письмо, я встречался потом, на воле, только с двумя. С возвратившимся домой в Ленинград Михаилом Николаевичем Лупановым и специально приехавшим однажды из своего Закарпатья к нам на встречу «ерцевских сидельцев» Василием Яцулой.

(Стиль и орфография письма сохранены)

«Ерцево. 8. 1. 55 г. 14 часов

Вот милый наш друг Даниил Натанович!

Ты уехал поездом по зеленой улице, а мы стали в тупик Ерцевской ветки. Но как ты знаешь, в тупике надо долго стоять.

И вот мы как условились организовали твои поминки.

Достаточно сказать, что шапка ходила 3 раза и после этого прибывало на твои поминки по 10 штук. Читались твои стихи, твои остроумные выступления, вобщем ты был вместе с нами.