неизвестен Автор - В небе фронтовом (Сборник воспоминаний советских летчиц - участниц Великой Отечественной войны)

В один из декабрьских дней 1942 года Галя Бурдина, Ира Олькова и Рая Беляева во главе с командиром полка взлетели в воздух. Они должны были сопровождать до линии фронта, до Средней Ахтубы, "Ли-2". В самолете находился член Военного совета фронта Н. С. Хрущев.

Два дня весь полк жил в тревоге. Наконец туман, закрывавший аэродром, поднялся, четыре истребителя показались на горизонте.

С большим волнением и интересом слушали мы рассказ Раи Беляевой об этом полете.

- Туман сопровождал нас до самой Ахтубы. Видимость плохая. "Ли-2" летел, чуть не касаясь макушек деревьев. Мы шли вплотную, чтобы не потерять его из виду. Полет был очень напряженным. На место прибыли точно.

В обратный путь лететь было нельзя: туман еще больше сгустился. Погода явно нелетная. Никита Сергеевич едет в лагерь военнопленных и приглашает нас посмотреть живых, настоящих "фрицев". Едем на полуторке. Лагерь обнесен изгородью. Во дворе большие землянки. Топятся печи. У кухни очередь. "Завоеватели" получают горячую пишу.

Комендант докладывает Никите Сергеевичу Хрущеву, что один пленный лейтенант просит принять его. Подходит средних лет немец. Говорит много, торопится. Он инженер-химик, в армию взят с завода в сорок втором году. Командовал зенитной батареей. Подговорил всю батарею сдаться в плен. Роздал каждому русские пропуска. По батарее открыли огонь: бежать удалось лишь одиннадцати, остальные погибли. Он против войны и гитлеризма. У него жена и дети в Гамбурге. Он их любит. На глазах слезы. Просит поместить его отдельно от эсэсовцев и скорее отправить на работу. Он будет честно трудиться, чтобы опять вернуться в семью, в Германию. Товарищ Хрущев обещает удовлетворить его просьбу. Потом нас сфотографировали вместе с Н. С. Хрущевым.

За отличное сопровождение товарищ Хрущев объявил летчицам благодарность.

Мне не пришлось долго служить вместе с Галей. Вскоре меня назначили комсоргом в одну из воздушно-десантных бригад, но я с любовью продолжала следить за боевыми делами своих бывших однополчан. С радостным волнением ждала я теперь встречи со своей подругой.

...После утреннего заседания съезда я пешком отправилась разыскивать дом, где живет Галя. Улица, на которой она жила, начиналась от памятника Владимиру Ильичу, у подножия которого яркой радугой пестрели цветы, высаженные заботливыми руками рижан.

Галя не меньше меня обрадовалась неожиданной встрече. Мысли и чувства вернулись к тем дням, когда вся наша жизнь была подчинена одной обшей цели делу победы над врагом.

Вот что она мне поведала.

* * *

В первых числах февраля 1944 года Галя Бурдина в паре с командиром полка вылетела на штурмовку наземных войск, В районе Корсунь-Шевченковского они встретили 10 вражеских самолетов "юнкерс-52", шедших под прикрытием 12 истребителей "мессершмитт-109".

Выбрав цель, командир полка пошел в атаку. Бурдина зорко прикрывала его. Незаметно подкравшись, враг пытается атаковать самолет ведущего. Видя, что командир в опасности, Галя решительно и смело пошла в атаку. Длинная очередь по вражескому истребителю! Не выходя из отвесного пике, он врезается в землю. Галя вновь пристраивается к командиру, и они уже вдвоем сбивают "юнкерс". Два самолета, сбитые в одном бою, - неплохие трофеи.

Несколько позже, в первых числах апреля того же года, Галя провела еще один замечательный воздушный бой.

Полк базировался на аэродроме Скоморохи и прикрывал с воздуха железнодорожные узлы Житомир, Фастов, Коростень, Жмеринка. Днем и ночью дежурные самолеты стояли на старте и по сигналу боевой тревоги поднимались в воздух.

Однажды аэродром вышел из строя: накануне сутки подряд шел густой снег, люди не успевали расчищать взлетную дорожку. Невозможно было оборудовать ночной старт. Но противник готовил новый налет, и надо было его встретить.

Предстоял взлет без ночного старта. Когда предложили лететь добровольцам, все летчицы поднялись со своих мест. Тогда командир полка приказал выруливать на старт Гале Бурдиной, Тамаре Памятных и Клаве Панкратовой.

Когда я расспрашивала теперь Галю об этом бое, оно вспоминала:

"Я села в кабину и запустила мотор. Настроила радио на прием и внимательно ожидала сигнала, хотя в глубине души не верила, что сигнал поступит, - взлетать при таком состоянии аэродрома было необычайно сложно и опасно. Но противник шел на Коростень. Зеленая ракета взвилась, по радио мне сообщили квадрат, и я взлетела.

На подходе к Коростени я увидела зарево - это немецкие ракеты освещали город. Передав по радио, что вижу цель, я получила приказ стрелять из всех видов оружия, чтобы создать у противника впечатление о большой группе наших самолетов. Выйдя на фон осветительных ракет, я увидела самолет противника "юнкерс-88". Боекомплект уже был на исходе. Подойдя как можно ближе к противнику, я нажала на гашетку пушки. От последней очереди фашист загорелся и огненным шаром понесся к земле.