Алексей Чертков - Очерки современной бурсы

В девять часов вечера его разбудил пронзительный звон будильника. Вскочив с постели, он наскоро перекусил и выпил крепкого кофе, чтобы не клонило в сон. Затем надел лучший костюм, предварительно выутюженный и почищенный, повязал свой любимый галстук, спрыснул себя духами. Еще оставалось полчаса свободного времени. Юноша зажег перед иконами лампадки, сел за стол, взял библию и начал читать книгу «Деяний святых апостолов». Это была традиция, которую Андрей неукоснительно выполнял в каждый канун пасхи с тех пор, как научился читать. Эту библейскую книгу в предпасхальный вечер читают в храмах дьячки или мужчины из богомольцев в ожидании начала службы. Поскольку Андрей приходил в собор к началу богослужения и не слушал чтения в храме, он, чтобы соответственно настроить себя, прочитывал «Деяния апостолов» дома.

Родители Андрея — богобоязненные пожилые люди — обычно посещали ближайшую приходскую церковь, в которой служил священником дед юноши. Они не любили пышных архиерейских богослужений, сутолоки и многолюдства главного храма города. Отец говорил, что все это отвлекает его от молитвы, заставляя смотреть на всевозможные церемониалы, которыми изобилует архиерейская служба. Вот и сейчас они отправились в свою церковь, а Андрей пошел в собор.

Пошел, а не поехал в троллейбусе, чтобы не развеивать праздничного настроения. Он любил в этот вечер шагать по улицам затихающего города, который, как казалось молодому человеку, тоже готовится встретить радостный праздник. Идя по улицам, он время от времени поднимал голову и смотрел на яркие звезды, мерцающие на черном безоблачном весеннем небе. Луны не было: пасхальная ночь всегда бывает безлунной — при распятии Христа, говорится в евангелии, солнце померкло и луна не дала света своего.

Шагая, он вспоминал отрывки стихотворения, которое мама читала ему в детстве:

— Царь царей! — почти молился юноша. — Создатель всей великой вселенной, ее промыслитель и спаситель, заключен сейчас в малом гробе! Остаются какие-то считанные часы до того момента, когда господь победит смерть, выйдет из гроба, и восторжествует жизнь… Слава тебе, победителю ада и смерти! Слава тебе, господи наш, господи мой!

Вот и собор, окруженный высокими деревьями с распустившимися молодыми листочками. Ни малейший ветерок не колышет веток. Сама природа, кажется, притихла в ожидании священного момента.

Пока собор освещен слабо. Сквозь узкие окна выделяется чуть заметный свет. Но пройдет еще немного времени — и широченный купол монументального здания засияет огнями.

У входа в собор, на паперти, собралась толпа. Это те люди, которые не могут попасть в переполненный до отказа храм. Среди них преобладают старушки, сменившие черные платочки на белые по случаю светлого праздника. Они стоят тихо, смиренно, со свечечками в руках, которые они зажгут, как только выйдет крестный ход. Но в толпе немало и молодежи — это любопытные, которые приходят, чтобы поглазеть на пасхальную службу. Они ведут себя вольно, разговаривают, пересмеиваются, вызывая злобное шипение «церковных старушек».

Через служебный вход Андрей прошел в празднично убранный алтарь. За престолом стояли цветы. Были разложены приготовленные к службе самые дорогие облачения. Из-за иконостаса в алтарь доносился приглушенный гул голосов наполнивших до отказа собор богомольцев, в котором едва выделялся голос чтеца, монотонно читавшего «Деяния апостолов».

В суетне, царившей в алтаре, Андрей сначала не заметил Николая. Он встретился с ним у дверей, когда ровно в одиннадцать часов вышел встречать Лиду с ее матерью. Николай уже прохаживался, поджидая их.

Как только Вера Николаевна с Лидой подошли к боковому входу, оба иподьякона проводили их на клирос.

В половине двенадцатого ночи прибыл владыка-архиепископ. На нем по случаю пасхи была не черная, а белая ряса. Он важно прошествовал в алтарь и стал облачаться.

Настали последние минуты перед началом крестного хода. Духовенство выстроилось вокруг престола. Архиепископ держал в правой руке кадило, из которого струился нежный ароматный дымок ладана, а в левой — крест и трехсвечник с зажженными свечами. Священники держали в руках кто икону воскресения Христа, кто евангелие, кто артос — пасхальный хлеб, кто какие-либо другие «священные» предметы. Дьяконы и протодьяконы стояли позади престола с толстыми зажженными свечами из красного воска.