Федор Раззаков - Чтобы люди помнили

В 90-е годы предложений сниматься нашим героям практически не поступало. А если это и происходило, то фильмы были откровенно бездарные, участие в которых было бы для них занятием постыдным. Как заявил сам В. Ивашов: «Сейчас в фильмах много грязи. После них хочется либо запить, либо повеситься. Несмотря на трагический финал „Баллады о солдате“, после его просмотра в зрителях происходило то, что в греческом театре называется катарсис — очищение. После него хотелось жить. Сегодняшнее кино ради эффекта готово пустить под откос всё, что осталось в человеке доброго, радостного, святого».

Последней работой Ивашова в кино стал фильм Александра Муратова «Рукопись», который вышел на экраны в 1991 году. Это была совместная советско-французская постановка по повести Л. Чуковской «Спуск на воду». Наш герой играл в нём главную роль. Больше в кино он не снимался. Зато ему пришлось, чтобы прокормить семью, сняться в двух рекламных роликах на телевидении. Это было насилие над собой, но Ивашов пошёл на это.

В 1993 году в Театре-студии киноактёра началась генеральная чистка. Новый руководитель театра — бывший парторг ГАИ — решил избавиться от «балласта» и уволил 180 актёров из 230 числившихся в труппе. В число «балласта» вошли такие актёры, как Л. Куравлёв, М. Ладынина, Н. Крючков и другие. В, Ивашов и С. Светличная ушли из театра добровольно. Чтобы обеспечивать семью, нужна была работа, и наш герой устроился строителем на стройку. Говорят, что, когда он в строительной робе ехал в метро на работу, многие люди узнавали его, и от этого ему было особенно неловко.

9 мая 1994 года Ивашов и Светличная обвенчались в Хамовнической церкви.

В 1995 году об Ивашове вспомнили его более благополучные коллеги и пригласили на торжественное вручение высших кинематографических призов «Ника». Надев на себя казённый смокинг, наш герой отправился в Дом кино, с достоинством вручил призы победителям, а наутро вышел на стройку — грузить шифер и шлакоблоки.

В марте 1996 года работать ему пришлось особенно много — ему хотелось заработать достаточно денег на достойный подарок жене. Она вспоминает:

«Последний год конфликты в семье начинались из-за пустяка. Он не подавал виду, но его убивала эта работа на стройке. Он нервничал из-за того, что уже не актёр, срывался. Но если раньше Володя меня обижал — я дулась, капризничала. А в последнее время, когда он уходил, я его жалела. Когда он возвращался, открывал дверь — я встречала его улыбкой, обедом. Хотя он ждал, что я не буду с ним разговаривать…

В ту весну он очень плохо себя чувствовал, но я всё думала, что это авитаминоз и тяжёлая работа. И хотя на стройке его щадили, но всё равно с его язвой это было недопустимо…»

Во время разгрузки очередной машины с шифером Ивашову внезапно стало плохо. Срочно вызвали врачей. Е. Жариков рассказывает: «Он надорвался, и у него открылось желудочно-кишечное кровотечение. Первая бригада врачей, которая делала ему операцию, оказалась элементарно нетрезвой, через несколько часов — повторная операция, а сердце не выдержало…»

В. Ивашов скончался в ночь на 23 марта в 1-й Градской больнице на 56-м году жизни.

Слово С. Светличной: «Я расплакалась, когда похоронила мужа, только спустя два месяца. А так натянутая была. Я бросила курить. Сорок дней не курила, не брала в рот спиртного. Это маленькая жертва, но с неё я начала свой путь к очищению. Я хотела всё понять и ощутить на светлую голову. На 39-й день, 30 апреля, я проснулась и почувствовала, что в квартире что-то происходит. Меня обуяло чувство радости. Было пять часов утра, уже рассвело. Я лежала и думала, как рано светает, — Володя ликовал, когда даже на минуту прибавлялся день. Спать не хотелось. Я повернулась на правый бок, к окну. И вдруг почувствовала, что Володя здесь. Он обнял меня физически. Я хотела обернуться, но что-то остановило меня. И мы с ним поговорили. Я спросила: „Володя, ну как там?“ И он сказал, я запомнила это ясно: „Светка! Считай, что чемодан уже собран“. И потом он сказал ещё: „Я пришёл для того, чтобы сказать тебе, что я тебя очень люблю. И очень хочу, чтобы ты меня не забывала“. И я ему это обещала. И я помню эти объятия — так он обнимал, когда очень скучал. Я хотела ещё что-то сказать, вдруг слышу, как наш сеттер Фил заметался радостно, хвостом машет — и я ему говорю: „Филушка, Володя был!“ Времени без пяти шесть. И я сказала сыну: „Олежка! Папа был“. И сын тоже подтвердил: „Он был у меня. Я почувствовал, как отец вошёл ко мне в комнату“».