Федор Раззаков - Чтобы люди помнили

P.S. Э. Бредун пережил свою бывшую жену на 13 лет и умер, не дожив до своего 50-летия трёх месяцев.

Владимир Сергеевич Ивашов родился 28 августа 1939 года в Москве в рабочей семье. Его отец был простым рабочим на авиационном заводе, мать — швеёй на фабрике. Рабочая закваска с малых лет была присуща нашему герою — он умел и шить, и столярничать, и готовить. Во дворе он был хоть и не самым сильным мальчишкой, однако никого не боялся и всегда умел за себя постоять.

Закончив школу в 1956 году, Ивашов подал документы во ВГИК и был принят на курс, который вёл Г.М. Козинцев. Учёба давалась нашему герою легко, хотя нельзя было сказать, что он уж очень сильно выделялся среди своих однокурсников. Глядя на него тогдашнего, никто из людей, близко знавших его, и не предполагал, что всего лишь через год имя этого юноши будет знать вся страна.

В 1958 году режиссёр Григорий Чухрай, год назад покоривший Канны фильмом «Сорок первый», задумал снимать новую картину. Называлась она «Баллада о солдате». На главную роль — солдата Алёши Скворцова — режиссёр по старой памяти взял того же актёра, что снялся в его предыдущей картине — Олега Стриженова. И это несмотря на то, что директор «Мосфильма» И. Пырьев был категорически против этой кандидатуры. Не нравился мэтру отечественного кино по каким-то причинам этот актёр. Но Чухрай оказался настойчив и от своего решения не отступил. Короче, съёмки фильма вскоре начались.

Однако в процессе работы вдруг стало ясно, что кандидатура Стриженова явно не подходит под эту роль. Внешние данные этого замечательного актёра выдавали в нём кого угодно (аристократа, героя-любовника), но только не желторотого солдатика, волею судьбы оказавшегося на фронте. Требовалась срочная замена, и ассистенты режиссёра отправились в столичные творческие вузы, смотреть тамошних студентов.

В конце концов среди нескольких десятков подходящих кандидатур на главные роли в картине были отобраны двое: студент 2-го курса ВГИКа 19-летний Владимир Ивашов и студентка 1-го курса Школы-студии МХАТ 18-летняя Жанна Прохоренко. Вспоминает Г. Чухрай:

«Мы шли на риск во многом. Даже в том, что поручили главные роли совсем ещё неопытным актёрам. Мало кто в то время пошёл бы на такой шаг, но мы отважились и не пожалели. Работа была нелёгкой, но в высшей степени интересной. Володя с Жанной внесли в фильм самую ценную для него краску — непосредственность и обаяние молодости…

Надо признаться, многие на студии сомневались в успехе замысла „Баллады…“. Работа над картиной шла тяжело, с остановками. Была отснята только половина, а уже от людей, считавших себя „дальновидными“, послышались обвинения в пессимистичности нашей ленты, мелкотемье, даже подрыве авторитета армии (их почему-то возмущало, что бойцы с фронта отправляют в тыл своё — положенное по уставу! — мыло). Поступало много „дельных“ советов: предлагали Алёшу сделать генералом или хотя бы полковником — такому чину, дескать, легче творить добрые дела; предлагали не огорчать зрителя смертью героя, убрать тему измены женщины мужу-фронтовику и многое другое. Нет, эти люди не были перестраховщиками или интриганами. Они, привыкшие к иным концепциям „хорошего и полезного“ фильма, были искренни в своих побуждениях. Необычность нашей ленты настораживала их, пугала…

Часто сам фильм начинает что-то диктовать авторам. Например, дуэль с танком в прологе родилась в конце работы, когда картина уже сложилась. Мы чувствовали, что не хватает энергичного, эмоционального толчка всему действию. И вдруг поняли, что подвиг, о котором Алёша рассказывает своим попутчикам, надо просто-напросто показать!..

Если подойти с точки зрения исторической достоверности, в фильме есть ряд неточностей, на которые мы после долгих взвешиваний „за“ и „против“ пошли умышленно. Отпуска в начале войны получали лишь единицы, с этой позиции вся поездка Алёши может показаться фактом нехарактерным. Танк вряд ли мог гоняться за одним человеком (хотя на фронте случались совершенно непредсказуемые вещи). (Эту сцену, кстати, тоже требовали вырезать, мол, не мог советский солдат так трусливо бежать от врага. — Ф.Р. ) И погоны в тот период, о котором говорит фильм, наши солдаты ещё не носили. А у Скворцова погоны. Знаете, почему? Нам нужен был обобщённый образ солдата Великой Отечественной. Снимая картину для советского зрителя, я втайне надеялся, что её увидят и за рубежом, в странах, через которые наша армия гнала фашистскую нечисть. А вдруг люди, видевшие советских бойцов уже в новой форме, заметив на форме киногероя петлицы, не смогут совместить эти два образа? Нет, скажут, нас освобождали не эти… Вот почему мы одели Алёшу в форму конца войны…»