Георгий Чулков - Жизнь Пушкина

Надо представить себе то странное впечатление, какое должны были произвести на влюбленного в жизнь поэта парадоксы меланхолического философа. Поэт привык думать, что Гомер есть величайший певец древнего мира, и был уверен, что это обеспечивало легендарному старцу наше глубокое уважение и восхищение. Но Чаадаев думал иначе. Как! Эта поэтическая летопись эллинской героики есть вредная книга, которой человечество будет стыдиться, как жалких ребяческих грехов. Не сошел ли с ума этот московский мудрец? Моисей [1007] Моисей в Библии предводитель израильских племен, призванный богом Яхве вывести израильтян из фараоновского рабства. У иудеев, христиан, мусульман Моисей — пророк. и Давид [1008] Давид — царь Израильско-Иудейского государства (ок. 1004 — ок. 963 до н. э.). Им написаны 150 псалмов, составивших Псалтырь — книгу хвалений, которая также является и книгой пророчеств. , по мнению Петра Яковлевича, истинные гении, тогда как Сократ [1009] Сократ (ок. 470–399 до и. э.) древнегреческий философ, один из родоначальников диалектики как метода отыскания истины путем постановки наводящих вопросов. Сократ стал воплощением идеала мудреца. и Марк Аврелий [1010] Аврелий Марк (121–180) — римский император с 161 г. из династии Антонинов. Представитель позднего стоицизма филос. соч. «Размышления»). — случайные любимцы одичавшего общества. Пушкин согласен, что зачинатель библейских сказаний и автор псалмов — люди великого вдохновения, но зачем же умалять значение таких мудрецов, как Сократ или Марк Аврелий? Мнение Чаадаева об эпохе Возрождения изумило поэта. Блестящий век, столь прославленный роскошью Тициана [1011] Тициан (Тициано Вечеллио, ок. 1476/77 или 1480-е гг. — 1576) — итальянский живописец эпохи Высокого и позднего Возрождения, представитель венецианской школы. и Тинторетто [1012] Тинторетто (наст. фам. Робусти) Якопо (1518–1594) — итальянский живописец, представитель венецианской школы позднего Возрождения. , сладостными песнями Петрарки [1013] Петрарка Франческо (1304–1374) — итальянский поэт, мыслитель и ученый. Пушкин высоко ценил гуманистическую деятельность Петрарки (см. статью об альманахе «Серебряная лира», 1827), по в первую очередь воспринимал его как поэта любви, выдающегося лирика. , прелестью Боккаччо [1014] Боккаччо Джованни (1313–1375) — итальянский писатель, гуманист раннего Возрождения. Главное произведение «Декамерон». и богатством филологических открытий, оказывается эпохою культурного падения; об этом веке, «неправильно названном возрождением наук», впоследствии будут вспоминать со снисходительной улыбкой как о сумасбродном увлечении нашей юности. Где же критерий, позволяющий Чаадаеву произносить такие дерзкие и неожиданные приговоры? Этот критерий в той единственной мысли, которою дорожит Петр Яковлевич. Мысль о возможном единстве человечества. Всё, что противоречит этой идее, отметается, как ненужный сор. Все великолепные мифологемы древнего мира и все очаровательные соблазны Возрождения не нужны и опасны, потому что они отвлекают человечество от истины, уже открытой две тысячи лет назад. Эту истину, по мнению Петра Яковлевича, хранит один только христианский Рим.

Пушкин принудил себя ответить другу 6 июля. Он очень осторожен и уклончив в оценке главной идеи Чаадаева. Поэт умно и тонко критикует композицию и стиль «Философических писем», но он робко возражает на сущность чаадаевской мысли: «Вы видите христианское единство в католицизме, то есть в папе. Не в идее ли оно Христа, которая есть и в протестантизме?..» Через месяц Пушкин писал Вяземскому: «Не понимаю, за что Чаадаев с братией нападает на реформацию c'est a dire un fait de l'esprit chretien («то есть проявление христианского духа»). И наивно прибавляет: «Се que le christianisme у perdit en unite il le regagna en popularite…» («Если христианство проиграло в своем единстве, зато оно выиграло в своей популярности…») Любопытно, что в этом споре вовсе не принимается во внимание какое-нибудь иное понимание христианства: или папа, или раскол Лютера, — ничего другого нет. Любопытно также, что такие исконные русские люди, как П. Я. Чаадаев, П. Л. Вяземский, А. И. Тургенев и прочие, заинтересованные этою темою, были бесконечно далеки от того понимания христианской идеи, которое нашло себе выражение в России. Перед глазами Пушкина и Чаадаева была официальная, ожиревшая, холодная синодская иерархия. И, наблюдая ее, поэт заявлял в том же письме к Вяземскому: «Греческая церковь — дело другое: она остановилась и отделилась от общего стремления христианского духа». А между тем, делая эту уступку своим приятелям «западникам», сам поэт, если в поле его зрения попадали такие книги, как сочинения Григория Конисского [1015] Конисский Григорий (1717–1795) — архиепископ Могилевский, представитель интересов православного населения Белоруссии в Польском сейме. В пушкинскую эпоху его считали автором «Истории русов». или «Словарь русских святых» [1016] «Словарь русских святых»… — Правильно: «Словарь о святых, прославленных в российской церкви, и о некоторых сподвижниках благочестия местночтимых» (СПб., 1836). , заинтересовывался ими, а позднее даже печатал о них сочувственные отзывы, приводя обширные выписки. Пушкин имел очень смутное понятие о том, чему церковь учит, и глубоко был равнодушен к богословским вопросам, но он очень прислушивался к тому, как церковь поет: вся певучая сторона культа, а также Четьи-Минеи [1017] Четьи-Минеи — древнерусское название сказаний и суждений о жизни и подвигах православных святых, расположенных в порядке месяцев и дней их церковных поминовений. Пушкин видел в них «прелесть простоты и вымысла». , патерики [1018] Патерик — книга отцов, в византийской и славянской аскетической литературе название сборников житий и нравоучений подвижников того или иного монастыря. , вся его поэзия — вот что привлекало внимание Пушкина.