Георгий Чулков - Жизнь Пушкина

Пушкину хотелось создать такое произведение, в котором можно было бы выразить во всей полноте эту великодержавную идею.

Но в эти же дни его волновали совсем иные мысли и впечатления. Женские образы непрестанно смущали его сердце. Он изнемогал в этих опасных сетях, «обманчивых сетях, раскинутых Кипридой» [785] …«в обманчивых сетях, раскинутых Кипридой». — Из стих. «Каков я прежде был, таков и ныне я…» (1828). . От апреля до октября он был частым посетителем дома Олениных. В это время он писал Вяземскому, который воспел глаза А. О. Россет [786] …Вяземскому, который воспел глаза А. О. Россет… — Имеется в виду стих. П. Вяземского «Черные глаза». [787] Смирнова Александра Осиповна (1809–1882, урожд. Россет) — дочь французского эмигранта И. О. Россета, жена Н. М. Смирнова с 1832 г. Увлеченный ее рассказами, Пушкин посоветовал ей взяться за перо. Подлинные воспоминания Смирновой о поэте были напечатаны в 1929 и 1931 гг. :

Скептик Вяземский, вероятно, не очень поверил этим признаниям Пушкина, потому что был посвящен также в тайну его отношений с Аграфеной Федоровной Закревской [789] Закревская Аграфена Федоровна (1799–1879, урожд. Толстая) — графиня. Среди ее поклонников были Е. Баратынский, П. Вяземский. Стала прообразом Зинаиды Вольской в пушкинском отрывке «Гости съезжались на дачу». , той самой Закревской, «медной Венерой» [790] «медной Венерой» — называл А. Ф. Закревскую П. Вяземский. , в которую был влюблен Баратынский и которую воспел весьма, впрочем, двусмысленно: он не утаил ни того, что она «раба томительной мечты», ни того, что она страдает «в тоске душевной пустоты» [791] …«раба томительной мечты», «в тоске душевной пустоты» — строки из стих. Е. Баратынского «Как много ты в немного дней…» (1824–1825). , ни того, что она плачет, как Магдалина [792] Магдалина — Мария Магдалина — в христианской мифологии раскаявшаяся грешница. , и хохочет, как русалка… Баратынский познакомился с нею в Финляндии. Она была жена финляндского генерал-губернатора А. А. Закревского, позднее министра внутренних дел. Эта эксцентричная красавица была окружена толпою поклонников. Закревская не считалась вовсе с обычаями и правилами так называемого света. Пушкин, кажется, ценил в ней эту черту, это ее презрение к светским законам:

Некая мемуаристка рассказывает, как в один жаркий день Аграфена Федоровна «с неподражаемой непринужденностью оделась в широкий кисейный капот, отделанный кружевами, небрежно накинутый на батистовую рубашку, которую даже слепой не принял бы за полотняную. Вид был ужасный, когда графиня расхаживала по комнатам, освещенным с одной стороны; но когда она стала принимать гостей в бальной зале, выходившей одновременно на двор и в сад, получилось нечто поразительное: лучи солнца пронизывали легкие покровы и обнаруживали вес тайные изгибы монументального тела». В одной из выпущенных строф восьмой главы «Онегина» Пушкин воспел под именем Нины Воронской нескромную графиню как раз в том самом наряде, о котором повествует мемуаристка:

В письме к Вяземскому 1 сентября 1828 года Пушкин в шутливом тоне рассказывает о том, что он стал конфидентом графини. Сам он не претендует на ее сердце, потому что, кажется, страсти его угасли, но графиня «утешительно смешна и мила». Закревская была, однако, уверена, что Пушкин к ней неравнодушен. Стихи поэта «Счастлив, кто избран своенравно…» [794] «Счастлив, кто избран своенравно…» — стих, написано в 1828 г. и «Наперсник» [795] «Наперсник» — стих, написано в 1828 г. об этом живо свидетельствуют. Последнее особенно выразительно: