Николай Бестужев - Дневник путешествия от Читы

17-е. [Переход] до станции Вершиноудинской (32 версты 15 юрт). Выступили в 7 часов: дорога трудная, грязная, но не смотря на все это шли скоро и в 3 часа были уже на месте. — С половины дороги пошел дождь — я измок и прозяб. — В юртах в первый раз разложили огни [15] У Штейнгеля: «несмотря на трудную, грязную дорогу и дождь, с половины пошедший, в 4-м часу пришли на место. Я очень устал и прозяб, но в юрте в первый раз разложили огонь — и я отогрелся». . — Мы тотчас устроили из дерна особливую печку для того, чтобы дым не расходясь по юрте выносило в хахирхай (круглая дыра сверху юрты). У нас все было славно устроено. — Дорожной погребец, где было помещено все нужное; складной стол, такие же стулья, койки и прочие вещи в минуту были собраны и мы располагались в юрте, как нельзя покойнее.

Наш хозяин Розен кормил нас не роскошно, но славно. С ним мы только на дневках проводили около суток, в прочие дни он раздавал обед, тот же час отправлялся вперед, для того, чтобы на другой день, к прибытию нашему в юрты, приготовить обед.

18-е. Газеты: Известие о смерти английского короля и о Севастопольском бунте. —

Очаровательной вечер [16] У Штейнгеля — «Прекрасный вечер» — и сразу после этого следует рассказ о Кюхельбекере (Михаиле Карловиче), принявшем Марс за Венеру. Смерть английского короля — Георга IV; «Севастопольский бунт — «чумной» бунт 31 мая — 3 июля 1830 г. Подробности о нем «Русск. Арх.», 1867 г. стр. 1375–1384 (по указанию Б. Л. Модзалевского в Сб. «Декабристы». стр. 137) ! Ясное небо! Звезды горят ярко — кругом мрак. Окрест нашего стана пылают костры, около которых собираются разнообразные группы. В ярком пламени рисуются различные фигуры в различных положениях. Близкия деревья освещены подобно театральным декорациям; смешанный говор, ряд освещенных юрт, где мы видим одушевленные картины, и каждая из них носит на себе — особой отпечаток, бальзамической воздух — всё, всё очаровательно! — Очаровательны даже и не для узника, которому после тюрьмы и затворов, без сомнения, прелестен божий мир.

Восхождение Марса — Кюхельбекер принимает его за Венеру. — Смех. Шутки. — Он потерялся и в замешательстве чуть не сожег юрты.

19-е . Переход до зимовья Домнинского (21 верста, 8 юрт). День прекрасный; дорога хороша; в час по полудни мы уже были на месте. Что за ночь! — Право бы не ложился спать. Но что делать — я не ангел, хочется и покушать, и поспать. — Пойду — перед сном Dans la variety посмотрю на шутливого Скриба . Спокойной ночи вам, звезды, луна и все красоты дикой природы! [17] Этим заканчивается запись Ник. Ал. Бестужева — у Штейнгеля дневник доведен до 23 сентября, — дня вступления в Петровский завод.

Декабристы. Неизданные материалы и статьи, под ред. Б. Л. Модзалевского и Ю. Г. Оксмана — Труды Пушк. Дома при Акад. Наук, М. 1925 г., стр. 128–148.

Подробнее об этом — в нашей статье «Стерн в восприятиях декабристов» Сб. «Бунт Декабристов», Лгр. 1925 г., а также П. Е. Щеголев: П. Г. Каховский П. 1921 г.; В. И. Маслов. Интерес к Стерну в русской литературе конца XVIII и начала XIX века — Ист.-лит. Сб., посвященный В. И. Срезневскому, Лгр. 1924 г.

Об этнографических занятиях Н. А. Бестужева и его трудах, посвященных бурятской народности, см. М. Азадовский: Н. Бестужев — этнограф — в Сиб. Жив. Старине, III–IV, Ирк. 1925 г.; Вл. Вирченко, Литература о декабристах — Жизнь Бурятии, 1925 г., I–II.

Разрядкой отмечаем те места, которые являются буквальным воспроизведением записи Штейнгеля.

У Штейнгеля записано так: «По предварительному распоряжению мы расписаны были на две партии, из коих первая должна идти под начальством плац-майора, а вторая с самим комендантом».

Комендант — Станислав Осипович Лепарский; плац-майор, племянник его — Осип Адамович Лепарский.

Брат — Михаил Александрович Бестужев, автор известных Воспоминаний; остальные — Константин Петрович Торсон, б. моряк, — ближайший друг Бестужевых, вместе с ними впоследствии живший на поселении в Селенгинске. Андрей Евгеньевич Розен, автор «Записок». Он был хозяином этой партии и все время шел впереди, как сообщает об этом в своем дневнике Штейнгель. Петр Федорович Громницкий, член О-ва Соединенных Славян.

Далее в записи Штейнгеля: «Взвод солдат в авангарде, другой в ариергарде, конвойные по сторонам, — все с примкнутыми штыками и, сверх того, несколько конных казаков с пиками; мы в середине, около своих возов. Народ толпится около ворот. Служившие у нас прощались и плакали».