неизвестен Автор - За чистое небо (Сборник)

Была тут, бесспорно, и известная доля преклонения перед мужеством воздушных бойцов вообще, когда подвиги многих приписываются одному человеку, чье имя раньше и чаще других упоминалось в сводках. Тем не менее слава Шалимова росла и ширилась, рассказы о нем, печатные и устные, поражали воображение. Дескать, не удивительное ли дело - все летчики; попав под обстрел, стараются вывести самолет из зоны огня, а этот летит себе прямиком в сплошных клубах разрывов, и - хоть бы что! Проведет таким манером атаку, проутюжит позиции противника, сделает на глазах у всех спокойный разворот и опять, не дрогнув, идет напролом.

Бывало, пехотинцы обеих сторон, задрав головы, молча смотрели в небо, вроде гадали: "Собьют - не собьют?" И когда самолет - один ли, в паре с ведомым или во главе целой группы таких же остроносых краснозвездных машин - уходил невредимым, в наших окопах раздавались возгласы ликования, а во вражеских - яростная брань и пальба.

- Это он! - не сомневаясь, говорили в такие минуты наши бойцы. Самолет у него такой - весь в броне. Видели, на крыльях - огоньки, огоньки будто искры. Пули, значит, отскакивали...

Обстановка под Ленинградом в те осенние дни сорок первого года была такова, что на многих участках фронта нейтральной полосы почти не существовало. Траншейные брустверы - наш и чужой - рукой подать, и чуть приутихнет канонада - красноармейцы явственно слышали возню и голоса гитлеровцев. В таких условиях при ударе с воздуха запросто можно было по своим угодить. Но советские бойцы, видя пикирующие самолеты с круто выступающими над фюзеляжем кабинами, весело восклицали:

- Не бойся, ребята, горбатые не подведут!

Горбатыми они окрестили новые, только появившиеся тогда штурмовики Ил-2 конструкции Сергея Владимировича Ильюшина. Внешне отличались эти машины от других тем, что кабина торчала у них действительно прямо-таки горбом. А чаще закованные в броню "илы" наши бойцы любовно называли "летающими танками", так как они действовали над полем боя на малых высотах. Причем проходили подчас до того низко, что сзади над землей поднималась пыль - воистину утюжили передний край врага. Фашисты, испытав на себе силу их ударов, с ужасом говорили о них - шварце тод, что означало - черная смерть.

Когда первая группа "илов" приземлилась на одном из аэродромов Карельского перешейка, встречать летчиков приехал сам командующий ВВС Ленинградского фронта генерал А. А. Новиков. Факт прибытия новых крылатых машин имел тогда не только большое военное, но и огромное моральное значение. Появление штурмовиков свидетельствовало о том, что советский народ, несмотря на серьезные трудности и потери, наращивает производство боевой техники.

Командовал штурмовым авиационным полком майор Николай Григорьевич Богачев. Он четко отрапортовал генералу Новикову о благополучном завершении перелета.

- Все машины в полной исправности. Летчики могут хоть сейчас идти в бой, - сказал майор.

Генерал, крепко пожав ему руку, с улыбкой кивнул в сторону новеньких, поблескивающих свежей краской машин:

- А красивы! Ласточки.

- Бронированные ласточки, - в тон ему бодро отозвался Богачев.

Встречу штурмовиков запечатлел на одном из своих рисунков известный художник А. Н. Яр-Кравченко, присутствовавший на аэродроме. Он так и изобразил генерала Новикова, майора Богачева и других командиров улыбающимися.

Впоследствии, уже после войны, увидев этот рисунок, главный маршал авиации Александр Александрович Новиков удивился. "Нам, ленинградцам, тогда было не до улыбок, - заметил он. - Ожесточенные бои гремели буквально на пороге города. Враг мог видеть окраины Ленинграда уже невооруженным глазом".

Тем не менее художник не погрешил против истины. Встречая штурмовики, все действительно радовались. Радовались тому, что получили хоть и небольшую, но дополнительную возможность еще крепче бить ненавистного врага.

Новиков, познакомившись с летчиками, спросил:

- Сколько вам нужно времени, чтобы подготовиться к боевым действиям?

- Не больше суток, - твердо ответил Богачев.

- А успеете? Район для вас незнакомый.

- Мы знаем, куда и зачем прилетели, товарищ генерал.

- Тогда знакомьтесь с обстановкой на фронте и приступайте к делу, кивнул Новиков.

Как только генерал уехал, возле новых самолетов собрались хозяева аэродрома. Постукивали костяшками пальцев по темно-зеленой обшивке, дивились сплошному бронированию мотора и бензобаков. Даже соты масляного радиатора можно было в случае надобности прикрывать стальной заслонкой, чтобы во время обстрела не пробило осколком. Лобовое стекло фонаря кабины тоже было бронестойким, пуленепробиваемым. Грозным был штурмовик. Из передней кромки крыльев угрожающе выступали длинные вороненые стволы скорострельных пушек и пулеметов. Под плоскостями - восемь металлических реек, направляющих для эрэсов - реактивных снарядов. В центроплане четыре бомбоотсека. В них да еще на два замка под фюзеляжем можно подвесить шесть стокилограммовых бомб.