Николай Пинчук - В воздухе - 'яки'

После этого на аэродроме состоялся митинг, на котором личный состав поклялся беспощадно бить врага.

Учебную программу стали понемногу уплотнять. За короткое время мы освоили самолет И-15 бис, затем более скоростной истребитель И-16. Только с этим справились, как пришлось в третий раз переучиваться на новейший в то время истребитель Як-1.

Все без устали днями и ночами возились у своих машин. Армавир был в глубоком тылу, поэтому войну пока мы не видели, а только чувствовали. Она сказывалась во всем. Люди стали подтянуты и строги. По городу патрулировали вооруженные военные, многие учреждения и предприятия стали охраняться. Заметно убавилось мужское население. Город наводнили беженцы - женщины, дети, старики. С фронта прибывали эшелоны с ранеными.

В мае 1942 года я, получив звание сержанта, расстался с Армавирским авиаучилищем, со своими добрыми наставниками - майором Л. Богдановым, лейтенантами А. Дубосарским и А. Фурса, старшим лейтенантом Константином Васильевичем Луговцевым, ныне генерал-майором в отставке, с которым и по сегодняшний день поддерживаю связь.

- Теперь, Пинчук, ты обрел свои крылья. Чистого неба тебе и успехов в ратных делах! Уверен, сумеешь показать, на что способен. Не забывай, чему мы тебя учили, - сказал на прощание командир отряда старший лейтенант В. В. Гавриш.

Под звуки широко известной в то время песни "Вставай, страна огромная, вставай на смертный бой..." поезд увозил меня с товарищами в Поволжье, в Багай-Барановку, в запасный авиаполк. А вскоре сюда прибыл с фронта 32-й истребительный авиаполк, которым командовал майор Колбосовский. У него на гимнастерке сияли два ордена Красного Знамени за Хасан и Халхин-Гол, значок депутата Верховного Совета СССР. Это был заслуженный авиатор. Мы с сержантом Евгением Голиковым решили попроситься в его полк. Колбосовский придирчиво оглядел нас с ног до головы, внимательно выслушал и строго сказал: "Таких птенцов не возьму. На войне убивают, а вам еще жить да жить надо".

Так ни с чем мы и ушли.

- Не унывай, Коля, смелость города берет! - весело сказал Женя. Думаю, что мы еще уговорим майора. Он же депутат Верховного Совета, вот на этот клавиш и нажмем.

Но и во второй раз мы получили отказ. И только после третьей попытки майор наконец дал согласие.

- Ваше счастье, что можете летать на Яках, которыми вооружается полк, улыбнулся он и приказал зачислить нас в 1-го авиаэскадрилью.

Командир эскадрильи лейтенант Николай Шаранда, несмотря на молодость, уже имел боевой опыт. У него на груди сверкали награды. "Такой молодой, а уже с орденами", - с затаенной завистью подумал я, а Шаранда, словно отгадав мои мысли, весело сказал:

- Не горюйте, и до вас очередь дойдет, и вас невесты с орденами увидят...

Начались тренировочные полеты на самолетах Як-1. Меня назначили ведомым к командиру звена лейтенанту А. Бухтаревичу, опытному летчику, доброй души человеку. Он учил меня тактике боевых действий, ведению воздушного боя с бомбардировщиками и истребителями врага. Все это для необстрелянного летчика было большой наукой.

После выполнения программы полетов на новых машинах комиссия проверила выучку летного состава и вынесла заключение, что полк готов к ведению боевых действий.

В августе 1942 года мы вошли в состав 1-й воздушной армии и перебазировались на прифронтовой аэродром Ватулино, неподалеку от Можайска. Отсюда мы стали наносить удары по врагу.

Как-то наша восьмерка вылетела в заданный район. Ведущим группы был штурман полка майор А. С. Романенко. Неожиданно в районе прикрытия наземных войск мы встретили большую группу фашистских бомбардировщиков и истребителей Ме-109, или, как мы их называли, "мессеров" (самолеты немецкого конструктора Мессершмитта).

Хотя я рвался в бой, однако, когда впервые встретился с немцами, признаться, немного оробел. Не то, чтобы струсил, а как-то растерялся. На мгновение меня охватило сомнение, сумею ли дать отпор, если фашистский летчик зайдет в хвост или нырнет под меня или моего ведущего, которого я, ведомый, должен всячески оберегать. А как поведет себя самолет, будет ли послушен моей воле?

И вот завязался бой. Я уж и не помню, как все началось. На огромной скорости носились самолеты. Они то круто взмывали вверх, то отваливали в сторону или ныряли вниз. Попробуй тут поймай в прицел противника, когда не разберешь, где свой, а где чужой. Не знаю, как произошло, но майор Романенко сумел сбить два вражеских самолета, а мой ведущий, лейтенант Бухтаревич, один. Но и его машина была повреждена.