Жорес Медведев - Из воспоминаний

Совсем недавно в одном из установочных идеологических докладов было сказано, что за границей часто выступает в печати «некий советский историк Медведев, которого западная пропаганда цитирует так же охотно, как и Солженицына, Амальрика и Буковского». Докладчик пояснил, что этот московский историк является на самом деле бывшим белорусским полицаем, еще в 1944 году бежавшим на Запад и лишенный затем советского гражданства. Его подлинное имя Роман Медведев, хотя он переделал свое имя на английский лад. Докладчик все же не сказал, какое английское имя присвоил себе этот бывший немецко-белорусский полицай.

Я привожу здесь лишь отдельные известные мне примеры. Чаще всего говорят, что я эмигрировал в Израиль или в Англию. В последнем случае меня путают с братом, который, впрочем, также не эмигрировал, а был лишен советского гражданства во время годичной научной командировки. Некоторые из лекторов говорят, что я был уволен из Академии педагогических наук за злоупотребления. Кое-где вновь выплывает вопрос о «воровстве книг». Между тем я ушел с работы по собственному желанию и с наилучшей характеристикой. Возможно, докладчики путают меня с вице-президентом Академии педагогических наук А. Маркушевичем, который, действительно, был наказан и отправлен на пенсию за скупку краденых книг и архивных документов.

В издательстве «Просвещение», где я работал несколько лет в главной редакции, один из докладчиков сказал, что Рой Медведев является членом московского сионистского комитета и нигде не работает, так как получил миллион долларов наследства. К сожалению, я не получал никакого наследства. Но я теперь очень внимательно просматриваю все сообщения «Инюрколлегии» о беспризорных наследствах и поиске наследников.

Решение посвятить жизнь общественным наукам и политике я принял еще в шестнадцать лет и никогда не менял. Я получил философское образование, но много лет работал учителем истории и директором школы. Эта работа дала мне многое для понимания людей и мотивов их поведения. Конечно, тридцать лет назад я не был диссидентом. Но и тогда я видел, что действительность вокруг меня содержит немало доброго и хорошего, но также много зла и неправды. Теперь я вижу мир в основном таким же. Я убедился лишь в том, что в мире оказалось больше неправды и зла, чем я видел в молодости. Но в нем оказалось также больше добра и правды, чем это я видел в юности. И это делает меня оптимистом.

В книге «Бодался теленок с дубом» А. Солженицын писал: «Жизнь научила меня плохому. Плохому я верю больше». У меня другой опыт. Конечно, и я видел в жизни немало плохого, хотя и не провел, как Солженицын, многие годы в сталинских лагерях. Но я старался все же учиться у жизни не плохому, а хорошему. И хорошему в жизни и в людях я продолжаю верить больше, чем плохому.

Среди диссидентов есть люди, которые относятся ко мне и Жоресу с раздражением, порой даже с озлоблением. Многие из них, никогда не встречаясь со мной, видят во мне чуть ли не личного врага. Но у меня самого нет в нашем движении личных врагов. Есть, конечно, немало людей, с мнением которых я не согласен и методы которых вызывают у меня возражения. Однако нет в любом из направлений нашего демократического движения людей, несчастью которых я бы радовался и неудачи которых доставляли бы мне удовлетворение. Я не согласен с известным евангельским изречением насчет правой и левой щеки. Но мне глубоко чужда и библейская заповедь: «око за око».

Я пишу и печатаю только то, что думаю. Но не всегда все, что думаю. Надо ведь оставить кое-что и на будущее.

Чаще всего меня называют «социалистом», «марксистом», «еврокоммунистом» или «евромарксистом», реже «ленинцем» или большевиком. Иногда пишут обо мне как о каком-то «джефферсоновском ленинисте» или «сталинисте с человеческим лицом». Меня называли также «хрущевистом», «коммунистом брежневского толка». Без существенных оговорок я соглашаюсь лишь с первым определением. Я считаю, что персонификация идейных, научных и этических течений, вполне естественная на первых порах как признание заслуг основателя того или иного учения, не может продолжаться вечно. Учения, которые сохраняют имя своего создателя, постепенно превращаются в религию или в догматизированный свод моральных правил (конфуцианство, магометанство, христианство, гандизм). Научные направления или учения (дарвинизм, менделизм, марксизм, коперникианство) должны сливаться с соответствующими науками (биология, социология, астрономия, политэкономия, философия), и им незачем присваивать те или иные имена. Поэтому сам я называю себя социалистом, т. е. сторонником социализма, а не приверженцем социал-демократической партии. Я не буду вдаваться здесь в рассуждения о том, каким я представляю социализм.

Читать дальше