Николай Семашко - Кох. Вирхов

В начале XIX века по Европе разразилась новая, невиданная до тех пор эпидемия — холера; распространившись из своего очага — Индии, она с 1823 года (первого года ее появления в Европе) дала семь пандемий, т. е. поголовных заболеваний, захвативших не только всю Европу, но и Америку; почти 3 % населения заражалось ею, половина заболевших погибала.

Колониальная политика империалистических стран, основанная на бесстыдной эксплоатации трудящегося населения колоний, сыграла немалую роль в распространении эпидемии. Индия была (и продолжает оставаться до сих пор) эндемическим очагом холеры и чумы; с прорытием Суэцкого канала пути переноса этих болезней в Европу расширились. Даже теперь в Индии умирает от различных эпидемий ежегодно 5–6 млн. человек, то есть около 70 % всех умерших; за время с 1900 по 1927 годы от холеры погибло там 9627000 человек, с 1898 по 1918 годы от чумы погибло больше 10 млн. человек.

Войны XIX века, как мы указывали, разносили заразу, а население, ослабленное голодовками — неизбежными спутниками войн, — представляло собою благоприятную почву для восприятия инфекции. Так было всегда. Во время Франко-прусской войны 1870–1871 годов от одной оспы погибло втрое больше людей, чем от войны; смертность в эти годы доходила до 39,9 и 46,9 на тысячу населения.

Так действовали бурные эпидемии. Но потери от войны и эпидемий дополняются в капиталистических условиях потерями от социальных болезней. Так «тишайший» туберкулез не менее гибельно подтачивал здоровье населения. Эпидемии вызывали много шума, сеяли панику среди правящих классов и тем самым приковывали к себе всеобщее внимание. Туберкулез, как крот, подрывал и подрывает до сих пор корни здоровья трудящегося населения.

Мы не имеем более или менее достоверной статистики заболеваемости и смертности от туберкулеза в середине XIX века, когда Кох начал свою научную работу: научная диагностика туберкулеза тогда почти отсутствовала. Но каковы были эти потери, можно судить по позднейшим данным, когда научная диагностика (обязанная прежде всего трудам Коха) дала возможность установить более или менее точный учет заболеваемости и смертности от туберкулеза: в начале XX века в Европе умирало по далеко, далеко неполным подсчетам более 500 тыс. человек в год; из семи случаев смерти в царской России умирал один человек от туберкулеза. Каждый час от туберкулеза умирало в начале XX века: в Швеции — 2 человека, в Италии — 7, в Англии — 7, в Австрии — 13, во Франции — 14, в Германии — 20, в царской России — 80 человек! В России во время империалистической войны, унесшей неслыханное количество жертв, от туберкулеза погибло до 2 млн. человек. В Ленинграде в холерные 1908–1909 годы умерло от туберкулеза 14 тыс. человек, а от холеры — 7 тыс. чел.

Если так обстояло дело в сравнительно недавнее время, то можно представить себе, что творилось в начале XIX века, когда родился великий Кох, и что значили его открытия.

Развитие бактериологии до Коха подготовило его великие открытия. Еще в 1683 году знаменитый голландец Антониус Левенгук первым описал микробов в своем знаменитом труде: «Тайники природы» («Arcana Naturae»). Левенгук научился тогда сам оттачивать стеклянные линзы и самодельно приладил их в форме микроскопа. Через сто лет (в 1786 г.) Мюллер уже классифицирует известных ему микробов по их внешнему виду. В 1838 году Эренберг уже точно описывает некоторые микробы — сенную палочку, спириллы (т. е. бактерию изогнутой, в виде штопора, формы). Но действительно научное и блестящее развитие бактериология получила впервые в трудах великого Пастера. Этот основоположник научной бактериологии не только исследовал целый ряд микробов, но и указал функции их, точно описал пути распространения, а главное — установил принцип предохранительных прививок против заразных болезней и осчастливил человечество изобретением прививок против бешенства.

Пастер положил основание научной бактериологии. Кох разработал точную методику бактериологических исследований — методику, которая дала возможность ему самому открыть целый ряд возбудителей опаснейших болезней (сибирская язва, туберкулез, холера и т. д.), а его многочисленным ученикам — продолжать и блестяще развивать его открытия в области бактериологии (ученик Коха Лаффер открыл возбудителя дифтерита; другой его ученик, Беринг, открыл способ предохранения от дифтерита путем введения сывороток и т. д.). Пастер был страстный искатель с темпераментом бойца. Он с гениальной прозорливостью вглядывался вперед в далекие горизонты, шел вперед сам и вел за собой других. Кох был вдумчивый, методичный, осторожный и точный ученый; он семьдесят семь раз примеривал, раньше чем отрезать. Но когда нужно было «отрезать», он делал это так точно и обосновано, так методически безупречно, что с ним спорить было трудно. Лишь один раз в своей жизни он забыл мудрую, особенно для ученого, поговорку: «Поспешишь — людей насмешишь». И горько за это поплатился.