Павел Шафаренко - Мы все были солдатами

Где, как не здесь, можно чудесным образом оказаться в том далеком героическом времени, среди тех, кто совершал незабываемые подвиги, кто освобождал нашу Родину от фашистской чумы. И всюду мелькают красные галстуки — в зале, кулуарах, между ветеранами…

Меня попросили сказать несколько слов. В этот день отмечалось 35-летие со дня формирования бывшей нашей дивизии. В апреле 1942 года эта почетная задача выпала на мою долю. Тогда мне было 34 года… Позади наиболее насыщенная часть жизни — война, победа, послевоенная служба в армии. Но в памяти, как горящий в ночи факел, осталась Великая Отечественная война… Как не вспомнить о ней, о ее героических участниках, о тех, кто в зале и кто лежит на полях битв от Москвы до Будапешта и Праги. И я рассказываю…

Потом мы сидим рядом с бывшим комиссаром штаба 25-й дивизии И. Т. Копыловым и вспоминаем:

— А помните нашего дивизионного химика Николая Александровича Будрейко?

— Конечно! А где он сейчас?

— Умер. Совсем недавно. После войны он стал доктором философии, был профессором в Менделеевском институте в Москве. Я с ним изредка встречался…

В 1942 году в дни затишья на Сторожевском плацдарме я как-то спросил Николая Александровича:

— Как вы думаете, решатся фашисты применить против нас газы или другое химическое оружие?

— Если не использовали его под Москвой, то теперь — вряд ли применят. Война затянулась, а общий баланс сил все больше склоняется на сторону антигитлеровской коалиции. Но чтобы не ошибиться, надо быть в постоянной готовности…

Несколько позднее немцы обстреляли наблюдательный пункт 53-го артиллерийского полка снарядами, от дыма которых у людей появилось головокружение и тошнота. Немедленно примчавшийся Будрейко определил:

— Это не газ, это, видимо, такой порох, но о его качествах враг знает…

Тогда из этого случая наши войска сделали необходимые выводы…

После официальной и художественной части был торжественный обед, устроенный вскладчину. Директор кафе «Ландыш» — ветеран нашей дивизии Вера Павловна Критинина сделала все, чтобы встреча за общим столом осталась у нас в памяти. Люди были довольны, чувствовали себя весело и свободно. Пели, смеялись, танцевали и, конечно же, вспоминали…

Когда кончились первые тосты и речи, я прошел в фойе покурить. Ко мне подошел один из ветеранов.

— Гердт, — представился он. Я протянул ему руку.

— Вы, кажется, работаете в театре Образцова, стали народным артистом РСФСР?

— Да, — смеется Зиновий Ефимович, — но я предпочитаю, товарищ комдив, чтобы вы вспомнили меня как воина…

Я напрягаю память. Гердт молча стоит и улыбается.

— Вспомнил!

В ночь с 11 на 12 января 1943 года саперы 81-го полка оборудовали проходы в своих заграждениях. На завтра готовилась разведка боем перед общим наступлением наших войск со Сторожевского плацдарма. Проходы в заграждениях противника намечалось сделать в ходе атаки, впервые применив танковые тралы. Было очень холодно и темно. На этом направлении гитлеровцы почему-то почти не освещали подходы к своему переднему краю.

Неожиданно в свете показавшейся луны саперы из находившегося впереди прикрытия увидели выдвигающуюся к нашему переднему краю группу противника. Об этом немедленно доложили руководившему работами полковому инженеру старшему лейтенанту З. Е. Гердту.

«Наверное, вражеские разведчики, — рассказывал мне потом Гердт. — Но их нельзя пускать вперед. Они сорвут нам работы и могут догадаться об их характере и цели». Решение нужно было принимать мгновенно. Взяв с собой для усиления небольшую группу саперов, я выдвинулся к прикрытию. Надо не просто остановить их. Это ведь тоже может вызвать подозрение. Надо чтобы гитлеровцы остановили нас, приняв за разведку.

— Вперед!

Мы поползли. Вскоре вражеские разведчики открыли по нас огонь. С переднего края противника стали подниматься вверх осветительные ракеты. Откуда-то с фланга открыл огонь тяжелый пулемет. Гитлеровцы начали отходить. Возле нас стали рваться мины…»

— Отличное решение, — похвалил я тогда Зиновия Ефимовича Гердта. — Лучшего здесь и не придумаешь…

…Не обошли меня своим вниманием и женщины. Зоя Серовикова, известный снайпер дивизии, ученица Героя Советского Союза Василия Ивановича Голосова. Немало фашистов погибло от ее руки. Теперь Зоя Борисовна Дроваль уже бабушка. Но когда она вспоминает о своей боевой юности, лицо ее как-то сразу преображается. Исчезают морщины, незаметной становится седина, и передо мной, как будто вновь стоит санинструктор Серовикова и умоляющими, детскими глазами просит перевести из медсанбата в команду снайперов…