Владимир Лесин - Атаман Платов

Наступило время решительных действий. 18 октября генерал-майор Алексей Васильевич Иловайский, преследуя неприятеля, неожиданно атаковал его слева от дороги за Можайском и, положив на месте более 500 человек, двинулся дальше по направлению к Колоцкому монастырю. На рассвете следующего дня там произошло первое крупное столкновение казаков с арьергардом Великой армии. Командовал операцией сам атаман Матвей Иванович Платов, только что прибывший с войсками своего корпуса к месту предстоящего боя.

Арьергард Л. Н. Даву после четырех дней форсированного марша остановился на отдых. Платов решил атаковать его силами своего корпуса в составе одного егерского и 19 донских полков. В ночь на 19 октября атаман выдвинул войска на исходные позиции: на правом фланге, у высот на берегу Колочи, укрылись бригады Н. В. Иловайского и Д. Е. Кутейникова, а слева от дороги, ведущей к монастырю, — А. В. Иловайского и В. Т. Денисова; восемь орудий конной артиллерии под защитой стрелков П. С. Кайсарова должны были действовать в центре.

Удар был нанесен почти одновременно с трех сторон. «Ни отчаянное сопротивление французов, ни страшный огонь… с батарей, ими устроенных, не остановил войск наших», — писал атаман главнокомандующему.

Арьергард маршала Даву несколько раз останавливался, чтобы закрепиться на новой позиции, но всякий раз под давлением казаков слева и справа, теснимый с тыла егерями полковника Кайсарова, вынужден был отступать. Очередную попытку французы предприняли на высотах у Колоцкого монастыря. Однако поражаемые умелыми действиями донских артиллеристов, они обратились в бегство, бросая больных и раненых, взрывая ящики с зарядами.

«При сем случае истреблено неприятеля много, — писал Платов в рапорте Кутузову, — ибо казаки редко в плен берут, и сегодня привели с небольшим только сто».

В нашей литературе утвердилось мнение, что у Колоцкого монастыря казаки истребили два французских батальона и захватили 20 орудий. Эти сведения были извлечены из донесений Платова Кутузову, написанных в то время, когда бой еще продолжался. По окончании дела атаман обещал сообщить подробности и представить список отличившихся. По уточненным данным, пушек оказалось на семь больше, а убитых и пленных — «множество». Кроме того, по пути от Можайска до Колоцкой обители неприятель бросил более 500 лошадей и сжег немало фур и повозок. Из этого атаман сделал вывод: «В фураже и провианте великий должен быть у него недостаток».

Вспоминая события этого дня через четыре месяца, Платов рассуждал: «Едва ли изъяснить возможно ту картину ужаса, которая представилась нам с бегством неприятеля: всюду груды истребленных врагов покрывали путь наш». За сорок лет службы царю и отечеству Матвей Иванович прошел и проскакал по дорогам войны тысячи верст. И все же увиденное поразило его.

Атаман Платов не ошибся. Запас продовольствия, взятый французами из Москвы, действительно истощился. Частью он был съеден, а частью потерян или отбит казаками и партизанами. Вот что писал о положении Великой армии некий капитан Франсуа, отступавший с арьергардом маршала Даву по дороге, ведущей к Гжатску:

«При недостатке съестных припасов мы едим лошадей, трупы которых окаймляют нашу дорогу; но, находясь в арьергарде, мы зачастую встречаем лишь остатки этих животных, часть которых уже съедена идущими впереди нас. Счастливец, кто может добыть себе хотя бы это!..

Солдаты, у которых нет ни ножа, ни сабли или которые отморозили себе руки, не могут воспользоваться даже и этой пищей. Однако я видел и таких, которые, либо стоя на коленках, либо сидя, словно бешеные волки, глодали эти обнаженные остовы…»

Испытывая жесточайшие мучения от голода и холода, отбиваясь от беспрерывных атак казаков, неприятель бежал так, как не бегала ни одна армия прежде. По утверждению Платова, «никакое перо историка не в состоянии изобразить» того, что оставляли после себя французы на большой дороге к Гжатску.

Даву предпринял отчаянную попытку закрепиться на высотах перед Гжатском, поставив на них густые пехотные колонны и устроив батареи. В лесу же, подступавшем с обеих сторон к дороге, он укрыл своих стрелков. Таким образом маршал готов был отразить наступление казаков и с фронта, и с флангов.

Платов не попался в ловушку Даву. Против укрепленной позиции французского арьергарда он поставил восемь орудий, из которых обстрелял его с фронта. В то же время слева и справа от дороги атаман пустил в обход егерей с артиллерией и казаков. Они «произвели столь сильное наступление, что неприятель… после двухчасового сражения вынужден был быстро отступить». Донцы пустились в преследование, продолжавшееся до наступления темноты.