Стив Деннис - Бритни - Изнанка мечты

Бритни у себя на сайте предложила свою аналогию, сказав, что, глядя на тигра, «хочется понять, что прячется за этим взглядом… узрите красоту тигра». Она, как обычно, шифрует свои мысли, так что непонятно, насколько она разобралась в настоящем смысле, вложенном Блейком, но стихотворение вполне подходит для женщины, которая сама не знает, что для неё слава – благословение или проклятие. В её поисках отражалось смятение самого Блейка: это Бог создал мирного ягнёнка и кошмарного тигра Сатану? А может, они едины?

Газеты, ссылаясь на «близких помощников», пишут, что Бритни начала читать «каждую книгу из тех, что были у принцессы Дианы», потому что в том, как пресса обошлась с ней самой, видела повторение истории Леди Ди. Без сомнения, первое зерно легло в почву в 2000 году, когда в Лондоне на неё набросились папарацци.

Изучая работу Голди Хоун, она переняла мнение актрисы, что к самосовершенствованию ведут «перемены и преобразования». «Самое главное, что мы их сознаём и учимся у них», – писала Голди. Эта книга так вдохновила Бритни, что та часто перелистывала её страницы, черпая в них силу, убеждавшую её: испытания, преследующие её, это часть большей картины, они входят в обязательный процесс, ведущий к её перерождению. Более того, она сказала, что когда настанет пора писать собственную автобиографию, она хотела бы воспроизвести нечто подобное. Она надеялась, что когда-нибудь испытания и горести её как поп-звезды станут для кого-нибудь уроком.

Концепция «перемен и преобразований» внушила ей веру в то, что она гусеница, которая когда-нибудь станет бабочкой; что она может измениться, сбросить старую кожу и начать новую жизнь. Это похоже на то, что она говорила друзьям.

Компетентный источник, близкий к Бритни, говорит:

– Она рвалась убежать не только от проблем, а от того, чем была. Она рассуждала, как бы ей хотелось поселиться на далёком острове, но там бы её убило одиночество. Характерная черта Брит: она желает того, что не может вынести. На сцене она такая счастливая, ей всё очень нравится. Но стоит ей уйти за кулисы, и она всем недовольна. Говорит, хорошо бы стать учительницей или официанткой, кем угодно, лишь бы не собой. Но суть в том, что она не способна жить без внимания публики и без контроля, которое оно даёт.

Вот такая каша царила в голове у Бритни, когда она рассталась с Айзеком Коэном. В том же месяце она написала у себя на сайте, что предыдущие два года были «поучительными», и добавила: «Теперь я повзрослела, и наконец-то чувствую, что свободна». Потом, в следующем предложении, она убеждает фанатов, что вовсю работает над следующим альбомом, и «в этом году я вернусь к вам, лучше и ярче, чем прежде…»

То она ищет свободу, то снова превращается в исполнительницу, тем показывая пропасть в душе, которую тщится понять. Бритни тосковала по простой жизни, которую вроде бы обрела с Кевином. Она жаждет жить для себя, и чтобы её любили как есть; но жизнь исполнительницы оставляет внутри пугающую пустоту, стоит ей отойти от сцены и студии звукозаписи.

Может, безнадёжное желание стать кем-то кроме Бритни Спирс, подпитанное верой в «перемены и преобразования», толкнуло её на следующий поступок.

Это не было вспышкой безумия, как поговаривали многие; её поступок производит впечатление вполне обдуманного.

– Она уже раньше говорила: «Хочу обрить голову», а я отвечала: «Бритни, пожалуй, это не самая хорошая мысль», – объясняет Кайли, позволяя заглянуть в корень события, произошедшего 16 февраля. Все будут описывать его как «момент нервного срыва». – Она дважды хотела побриться налысо. В первый раз мы ехали в машине, и она попросила: «Тормозни вон у той парикмахерской!» Она объяснила своё намерение, но я сказала «нет», и она передумала. Во второй раз… меня не было рядом.

Стоял вечер пятницы. В окружении телохранителей Бритни ехала по Тарзане, пригороду Лос-Анджелеса, а следом неслись папарацци. Она заметила «Парикмахерскую Эстер» и сказала: «Останови!»

Зайдя внутрь, она села в кресло перед стилисткой Эстер Тоньоцци, и пожаловалась, что волосы отросли слишком сильно.

– Сбрейте их совсем! – объявила она, глядя на отражение Эстер в зеркале, а папарацци уже наводили объективы через витрину. Та, не желая быть сообщницей публичного саморазрушения поп-принцессы, сказала, что это невозможно.