Яков Наумов - Чекистка

За Нефедовым и Сердобольским признаются еще некоторые офицеры. Одна «пятерка» тянет за собой другую.

Количество арестованных растет. Рассаживают их в комнатах окружного суда под охраной рабочих-большевиков порохового завода. Держать офицеров в городской тюрьме небезопасно: там некоторые надзиратели сочувствуют заговорщикам.

Следствие продолжается. Другие офицеры тоже заговорили…

— Как скорпионы в банке друг друга поедают, — говорит Вера Петровна.

Но при этом каждый старается выгородить себя. Кое-кто рисуется. Послушать их: они — сами «революционеры», и с каких пор!

Нефедов совсем разошелся. Ему, вероятно, захотелось вызвать сенсацию. На очередном допросе он заявил:

— Хочу полностью разоружиться. — Нефедов с опаской оглядывается по сторонам и конфиденциально шепчет: — Да, могу сообщить, но только под строгим секретом, имя самого главного руководителя губернской организации. Это генерал Попов, начальник штаба.

С кем блокируется организация? И об этом можно рассказать. Она связана с «Союзом защиты родины и свободы».

Нефедов объясняет, почему он решил все открыть: очень просто. Потому, что к нему подошли с душой, с сочувствием, нашли дорогу к его сердцу.

«Подхалимничает», — думает о нем Вера Петровна.

Все показания Нефедова подлежат проверке. Она приступает к перекрестным очным ставкам. И они не только подтверждают показания Нефедова, но проливают свет и на новые, неизвестные до сих пор обстоятельства.

Оставалось узнать место расположения склада с оружием, предназначенным для восстания.

…За день, полный напряженного труда и забот, Вера Петровна смертельно устала, изнемогла так, что голова клонилась вниз. Ей кажется, что все тело одеревенело и что только маленькая часть головы продолжает еще жить какой-то нереальной, туманной жизнью.

Все разошлись. Часы бьют полночь. Вера Петровна ложится на диван, подкладывая под голову кипы старых газет: это ее постель. Глаза закрыты, но мысли еще шевелятся.

«Что сейчас делает Самуил? [19] Самуил Максимович Брауде — старый большевик. В январе 1911 года Вера Петровна выходит за него замуж. Вместе с мужем она вела большевистскую работу в Самаре, Нижнем Новгороде и Казани. Наверняка тоже на работе. А Маринка? Конечно, спит после бабушкиных сказок. Девочка моя, совсем не видит мать. Завтра же пойду домой и займусь дочерью».

И Вера Петровна забывается тревожным сном.

…Свидание с домашними откладывается на неопределенное время. С утра Вера Петровна опять как белка в колесе. Она с Олькеницким уже успела составить сообщение в губернскую газету «Знамя революции» об обнаруженном контрреволюционном заговоре:

— Губернской комиссией по борьбе с контрреволюцией произведены обыски и аресты, в результате которых добыт ценный фактический материал, указывающий на тесную связь заговорщиков с московскими контрреволюционерами. По окончании следствия будет оглашен имеющийся материал.

Но пока суд да дело, необходимо еще узнать самое главное: местонахождение склада с оружием. Это наверняка содержится в глубокой тайне. Об этом могут знать только доверенные люди. Как их выбрать из этой пестрой публики.

«Генералу Попову бесспорно известно», — думает Вера Петровна. Утром она вызывает его на допрос. Попов оказывается человеком прямым, более покладистым, чем другие заговорщики, рангом пониже. Правда, в первые минуты генерал держится надменно, требует называть его «ваше превосходительство», но все это быстро проходит. Глаза у генерала блекнут, он жалуется на печень, на жену, которая флиртует с молодым офицером, на солдат, которые не отдают чести.

Вера Петровна участливо покачивает головой. Вскоре она приступает к допросу: спрашивает о складах с оружием. Только на мгновение генерал замялся и побагровел, затем, махнув рукой, попросил бумагу.

Он сам изложит грустную историю о неудавшейся попытке организовать безработных офицеров единственно только в целях материальной помощи им.

«Деньги, — говорит генерал, — я собирал у казанских буржуев и спекулянтов и, как ни унизительно было, должен был отчитываться перед ними за каждый истраченный рубль. Только лишь поэтому, — твердит генерал, — я был вынужден покупать оружие, чтобы оправдать получение этих денег».

Так старается генерал представить организацию им склада оружия для восстания, пытаясь скрыть истинное положение вещей.

Сам генерал, по его словам, на складе с оружием никогда не был.