Артём Сергеев - Как жил, работал и воспитывал детей И. В. Сталин. Свидетельства очевидца

Сегодня мы договорились беседовать о даче в Сочи. Рассказ иллюстрируют интереснейшие фотографии из домашнего архива Сергеевых.

А. С.:В 1933 году по проекту архитектора Мержанова, того, что проектировал и дачу в Волын­ском, была построена дача в Сочи. Как и любил Сталин — двухэтажный кубик, покрашенный, в том числе крыша, в зелёный цвет — под цвет местности. Сталин не любил ярких тонов. Разме­ром дом был 10 на 10 приблизительно, располагал­ся он на взгорочке.

Коридор шел от входа в сторону моря до самой терраски, до веранды. Дом был этим коридорчи­ком как бы разделён на две половины от входа до задней стенки, обращенной к морю. Справа по коридорчику туалет, лестница на второй этаж, маленькая служебная комнатка. Потом там, ка­жется, Светлана размещалась. Слева маленькая комната, вроде чуланчика. Далее комната, где рас­полагались гости. И прямой выход на веранду. На втором этаже, если встать лицом к морю, напра­во было две комнатки, туалет, налево, по-моему, чуланчик. На втором этаже были комнаты, где жили Сталин и, когда приезжал, Киров.

От дома к морю шла зигзагообразная дорожка. По ней можно было ехать на машине: расстояние по дорожке до моря было километра полтора. До­рожки на даче были посыпаны мелкой морской галькой.

Был небольшой, отдельно стоявший служеб­ный домик для охраны. На территории дачи нахо­дилась минимальная охрана: редко можно было увидеть больше двух охранников.

Территория была огорожена, но не сплошным непроницаемым деревянным забором, а штакет­ником, были ворота, выходившие прямо на При­морское шоссе: направо в Сочи, налево на Мацесту, и далее на Гагру и Сухуми. Ворота легкие, пе­рейти через шоссе, потом железная дорога — и сразу берег моря.

Е. Г.: Это была личная дача Сталина?

А. С.:Нет, это была государственная дача. У Ста­лина вообще ничего в собственности не было. Только ружье, подаренное английскими рабочи­ми, патроны к нему он покупал, ещё был неболь­шой ковер с изображением Ленина, подаренный туркменскими ткачихами. Он висел у него над кроватью в кремлевской квартире.

Е. Г.: А как Сталин, собственно, отдыхал на да­че, как проводил досуг?

А. С.:Сталин всегда и везде работал. И досуга как такового у него не было. Но он любил играть в городки, и на дачах были разбиты городошные площадки. В Сочи площадка была немножко вы­ше дачи. В Сочи он играл с Кировым, Будённым. И Сталин, и Киров, и Будённый очень любили и много играли в городки. У каждого был свой стиль игры. Сталин бросал биту метко и очень размеренно. Можно сказать, что лишние силы он в удар не вкладывал. Киров бил посильнее. Будённый бил так, что бита втыкалась в ограж­дение, пробивала его — настолько мощный был удар, сильный сам по себе. Рука у Будённого бы­ла просто железная.

Эта игра была хорошей разминкой. И как бы проверкой самого себя: а не притупился ли глаз? Не ослабла ли рука? По ходу игры всегда шёл разговор. Часто в таком разговоре конкретные события обсуждались. Причём обсуждались они таким образом: вот какие-то события произош­ли или происходят, о них сказали, упомянули. И кто-то как-то ударил по ходу игры. Обсуждается, каков удар, куда залетела бита — слишком да­леко или не долетела. С юмором это объяснялось, комментировалось. Или промазал кто-то. То есть игры, о которой можно говорить как о развлече­нии, не было. Была игра, которая происходила как бы между делами, служила при этом и раз­рядкой. Очень остро, остроумно шутили. Юмор к чему-то всегда относился, был по конкретному поводу или касался конкретного лица.

На даче была бильярдная. Сталин хорошо иг­рал в бильярд. Как-то он пригласил Калинина и обыграл его всухую. Калинин иронически страш­но возмущался, указывая на низкое социальное происхождение партнёра (я не буду сейчас сло­ва эти повторять), что, мол, порядочный хозяин, человек аристократического, высокого воспита­ния, пригласив гостя, должен был проиграть, ува­жить: «А ты что? (он на «ты» к Сталину всегда). Сухую мне вкатил? ».

Сталин любил и уважал Калинина. Ведь тот был своеобразный человек: высочайшего класса слесарь-лекальщик и большой специалист в кре­стьянском деле. И Сталин его уважал не только за преданность, ум, но и за то, что тот достиг боль­ших высот в труде рабочего высочайшей квали­фикации — слесаря-лекальщика. То есть делающего деталь не по прямым линиям, а по любым конфигурациям — сложнейшая работа.

Крестьяне говорили, что Калинин мог, когда шел покос, взять косу, встать в ряд и идти так, как настоящий косарь-хлебороб. Сталин вооб­ще очень уважал мастерство, высокую квалифи­кацию человека в любой отрасли: пусть то будет искусство, наука — и в очень большой степени, если это непосредственно труд рабочего или кре­стьянина. Он очень высоко ценил людей физиче­ского труда.