Елизавета Мукасей - «Зефир» и «Эльза». Разведчики-нелегалы

В спальнях стояли в ряд кровати, на них доски, а на досках лежали матрацы из соломы, неплохие пуховые подушки и серые одеяла, как бы сделанные из шинелей. Белье всегда меняли, и все кровати, как в хорошей больнице, застилали белыми покрывалами. Окна были большими, пол — деревянным, посреди спальни было большое зеркало, и всем ребятам выдавали индивидуальные гребешки, зубной порошок, щетки, полотенца. Девочкам выдавали на весь период, на рост, одно полотняное платье, а мальчикам — длинные синие штаны из какой-то крепкой материи и клетчатые рубашки. Белье всем меняли каждую неделю.

Я научила Тимура умываться, чистить зубы, причесываться, и это скоро вошло в режим, и мы все к этому привыкли. Всю ночь дежурили по очереди педагоги, следили за сном детей, и если кто-то заболевал, то отправляли его в лазарет, где было несколько врачей и медицинских сестер, Вспоминается мне, какие они были чуткие и любезные, и по-родительски выхаживали больных детей.

Я болела очень часто: у меня был дифтерит, корь, частые воспаления легких, меня всегда вылечивали. Когда у Марии появилась вторичная форма малярии, мама взяла ее домой и стала лечить, а потом сестру послали в один город, где якобы была создана лабораторная клиника по борьбе с малярией. Мама сумела при помощи интерната ее туда отправить (это был город Андижан), и там ей ввели в спинной мозг какое-то лекарство (по-моему, хинин), малярия прошла, но Мария стала хромать, у нее стали отниматься ноги. Опять было придумано новое лечение, от которого ей вроде бы было лучше, и она под наблюдением мамы осталась дома и как-то хорошо стала расти и развиваться. Ей купили велосипед, и она ежедневно не только просто каталась, но и снабжала семью продуктами, устроив на своем велосипеде корзину и сумку для этого.

Таким образом, Мария от интерната отошла, а я прижилась. Мне нравились уроки в уютной комнате: парт не было, были скамейки и столы, за которыми сидели 30 человек. Все мы были разного возраста, и, конечно, был полный интернационал: узбеки, русские, немцы, казахи, киргизы, татары, был даже один эскимос, который ко мне лучше всех относился, а я учила его говорить по-русски. Он, например, говорил не «кушать», а «кусать», и когда учительница Вера Андреевна его поправляла, он говорил: «А Лиса меня так усила». Был в нашем классе даже перс — Мурад Мурадов. Он был в классе старше всех и самый умный. Мурад был музыкален, сочинял музыку и слова к песням, а играл просто на руках, настукивал по столу различные мелодии, мы же все вместе пели с ним. Мурад одной рукой дирижировал, другой наигрывал мелодию.

Кроме общеобразовательных предметов мы изучали немецкий язык. Учительница была настоящая немка — Эльза Павловна Кругель. Высокая, сухая, жилистая, злая. Мы все ее боялись и старались всегда выполнять домашние задания. Когда же окончили школу, ни один из нас не умел говорить по-немецки, все умели только читать. Моими любимыми предметами были русский язык и литература, но, может быть, потому, что Вера Андреевна была очень ласкова с ребятами и очень красиво говорила.

В школе было много прикладного хозяйства: садоводство, огородничество, портняжное, столярное дело, слесарное и кулинарное дело. Навыкам портняжного дела девочек обучал учитель-австриец Макс Адольфович Благо — крупный, довольно упитанный, рыжеволосый, с голубыми глазами. Он всегда носил чисто выстиранные и хорошо выглаженные чесучовые рубашки. Сам стирал, гладил, шил. Жил он один в маленькой избушке, близ школы. Нас учил еще и гигиене труда. Говорил, что белье надо менять каждые три дня, стирать вечером, перед сном, и обязательно, выполаскивая его в последней воде, вливать в воду одеколон. Мы этого делать не могли, так как одеколона у нас не было, а от нашего кумира всегда приятно пахло, он был «душистый».

Макс Адольфович меня научил шить на ножной швейной машинке «Зингер», кроить рубашки, брюки, кальсоны. А мальчишки работали в столярной и слесарной мастерской, чинили и мастерили новые столы, скамейки, табуретки. Руководил ими сам директор школы.

Все лето мы, словно муравьи, работали в садах и огородах, выращивали помидоры, огурцы, баклажаны, лук, свеклу, морковь. В обед наши столы были полны зелени, а часть овощей мы даже перерабатывали: производили консервы с помидорами (томатная паста) и баклажанную икру. Кулинарному делу нас обучала сестра Веры Андреевны — Зоя Андреевна. Это она посвящала нас в тайны кулинарного искусства, и мы научились готовить борщи, различные супы, а также узбекские блюда: плов, бешбармак, кавардак — они очень популярны в Узбекистане.