Коллектив авторов Биографии и мемуары - Кадеты, гардемарины, юнкера. Мемуары воспитанников военных училищ XIX века

Из воспоминаний Николая Ивановича Андреева // Русский архив. 1879. Кн. 3. № 10. С. 173–178.

В 1809 году поступил я в Пажеский корпус, будучи принят по экзамену в третий класс; в 1810 году переведен во второй, в 1811 году — в первый класс и произведен в камер-пажи. Ученье шло хорошо, и я был на счету лучших учеников. Камер-пажом я поступил на половину императора Александра I, который, по необыкновенной доброте своей, полюбил меня, а я обожал его и всю царскую фамилию.

Два года почти ежедневного нахождения во дворце от 4 часов пополудни до полуночи для услуг царской фамилии, императору и императрице Елизавете Алексеевне, этим земным ангелам, довели любовь мою до обожания, а преданность — до пожертвования жизнью.

Вся царская фамилия была не только милостива к камер-пажам, но и любила их, и была совершенно уверена в их любви и преданности; это доказывалось тем, что при фамильных обедах, где все они обедали одни, никто кроме камер-пажей не служил, и никто не мог входить в столовую <���…>; и тогда они были, как говорится, нараспашку — обо всем говорили без всякого этикета, и шутили и смеялись, как простые смертные; по окончании стола приказывали нам брать при себе конфекты и фрукты, и это все поступало в наши треуголки. Когда после обеда все расходились по своим половинам, мы провожали их, после чего нам подавали обед, и если не было вечером собрания, то нас отвозили в корпус кроме одного дежурного, обязанность которого начиналась с 10 часов утра и кончалась в полночь. Когда вдовствующая императрица <���Мария Федоровна> выезжала куда-либо, то дежурный верхом обязан был сопровождать у двери кареты; если это случалось зимой, государыня всегда говорила дежурному: «Restez, mon cher, il fait trop froid» [4] Оставайтесь, мой милый, ведь слишком холодно (фр.). , — но в молодости холода нет, а верхом ездить было наслаждение, ну и упросишь и умилостивишь так, что позволит сопровождать.

Камер-пажом я был два года, с половины 1811 года, 1812 год, и в июне 1813 года выпущен в Семеновский полк, по экзамену вторым по корпусу. Прежде, до 1811 года, первые двое выпускались по экзамену поручиками, но по отмене этого в 1812 году — прапорщиками. <���…> После производства мы откланялись императрицам, были угощены и получили подарки…

Поход во Францию в 1814 году. По запискам прапорщика лейб-гвардии Семеновского полка И. М. Казакова // Русская старина. 1908. Т. 133. № 3. С. 523–524.

…В царствование Александра I военно-учебные заведения находились под покровительством цесаревича великого князя Константина Павловича как главного начальника Пажеского и всех кадетских корпусов. Отечественная война 1812 года и заграничный поход 1813 и 1814 годов, в которых цесаревич принимал непосредственное участие, отвлекали его от любимых занятий. В 1816 году цесаревич был назначен главнокомандующим польской армией и отправился в Варшаву; бывшие корпуса состояли под непосредственным начальством гг. директоров, без всякого над ними контроля.

При вступлении моем в заведение семилетним ребенком, в 1813 году, директором 1-го кадетского корпуса был генерал-лейтенант <���Федор Иванович> Клингер, весьма угрюмый и суровый человек. Не отличаясь «мягкосердием», Клингер был неумолимо строг с кадетами; снисхождение и ласковое обращение с питомцами были чужды его сердцу; дети боялись его. В продолжение девятнадцатилетнего управления корпусом (с 1801 по 1820 год) генералом Клингером не было сделано никаких улучшений ни в нравственном, ни в физическом и ни в учебном воспитании кадет; то было время какой-то безжизненности в корпусе. Кроме того, Клингер, как ученый, занимал почетные должности и по женским учебным заведениям; но как иностранец не желал выучиться русскому языку, который не мешало бы ему знать как директору учебного заведения в России; с кадетами Клингер объяснялся на французском языке, а инспектор классов переводил нам по-русски; отдавая приказание заключить виновного кадета в тюрьму [5] В то время место заключения кадет называлось не карцером, а тюрьмой. — Примеч. К. Зенденгорста. , Клингер говорил: На турма ево. Вот все, что он мог сказать на русском языке. <���…>

Малолетнее отделение, состоявшее в то время при 1-м кадетском корпусе, было разделено на 6 камер, под управлением дам. <���…>