Фредерик Филипс - Формула успеха

С оккупацией Голландии немцами в 1940–1945 годах снова пришли тяжелые времена, которые могли оказаться губительными для наших лабораторий. Но поскольку немцы были уверены в своем превосходстве и скорой победе, они оставили нас — относительно — в покое. Мы даже смогли продолжить эксперименты с телевидением. Возможно, немцы надеялись собрать плоды наших усилий и употребить их на пользу своему «тысячелетнему рейху». Но эффективность работы тормозилась множеством обстоятельств: молодые рабочие призывались на военную службу; значительное число ведущих специалистов было вынуждено уйти в подполье; на всех уровнях в компании действовало движение Сопротивления, что не могло не создавать напряженности — к примеру, втайне был собран целый радиопередатчик. Все эти факторы ничуть не облегчали работу Холсту и его коллегам.

И все-таки, несмотря на все трудности, мы сохранили нашу команду физиков-исследователей. Если бы пришлось воссоздавать спаянный коллектив такого потенциала в скудные послевоенные времена, на это ушли бы годы. А так у нас был большой штат первоклассных специалистов, с нетерпением ждавших настоящей работы. И то же касалось прочих наших организаций, в том числе за пределами Голландии.

Во время войны мы делали много проектно-конструкторских разработок радиоламп на нашем дочернем заводе в Мулларде, а в мирные годы выстроили в Великобритании новую лабораторию. Такая же работает сейчас в Париже. В Германии «Филипс» имеет две лаборатории; одна, в Гамбурге, предназначена для прикладных исследований, в то время как та, что в Аахене, сосредоточена на науке. Наша американская организация имеет лабораторию к северу от Нью-Йорка; возглавляет ее американский физик доктор Дюффендак.

Я приложил немало усилий, чтобы способствовать этой международной экспансии, особенно после того, как Холст вышел из правления и часть его обязанностей перешла ко мне. Я считал, что в поисках светлых умов мы не должны ограничиваться Голландией. В 1948 году мы, естественно, посматривали на Германию без особой любви. Однако меня подстегивало стремление к постоянному движению вперед. В конце концов, без Германии новую Европу не построишь. И я пригласил в Эйндховен несколько многообещающих немецких ученых, чтобы они могли приноровиться к стилю нашей работы, несколько более свободному, чем в Германии. Кроме того, в качестве куратора научной работы я также ввел ежегодные совещания руководителей всех филипсовских лабораторий, что помогало добиться чрезвычайно полезного для работы командного подхода. Были сформированы международные комитеты, на которые и по сей день возлагаются различные исследовательские задачи, с тем чтобы избежать дублирования работы. Бельгийцы, немцы, французы, британцы и голландцы сотрудничают в таких комитетах в истинно братском духе. Раз в год мы проводим выставку, на которой демонстрируются достижения всех филипсовских лабораторий, работающих в широком спектре наук. Число стендов доходит до пятидесяти — можно, как с птичьего полета, обозреть всю научно-практическую деятельность «Филипса». Двое наших ученых получили приз Ведера за разработанное ими долгоиграющее видеозаписывающее устройство. Записываются и звук, и изображение, и результат может быть проигран посредством специального прибора, подключенного к обычному телевизору.

Человеческий мозг редко выдает изобретение в готовом виде. Новые изделия «Филипса» в большинстве случаев — продукт коллективного разума. В этом смысле можно упомянуть хотя бы одно из самых значительных наших достижений послевоенного времени — кассету. Конечно, основная идея пришла в голову кому-то одному, но прежде чем получилось изделие, которое потребитель смог вставить в магнитофон, целая команда разработчиков экспериментировала с множеством моделей.

Так происходит всегда: патент — это плод общих усилий, хотя исходное открытие обычно принадлежит одному человеку. Поэтому, когда открытие разрабатывается в научно-исследовательской лаборатории, часто возникает вопрос, кто же его собственник, кто автор. В Германии человек, впервые высказавший идею, имеет право на то, что называется интеллектуальной собственностью, но мы на «Филипсе» с этим не согласны. На наш взгляд, опасность состоит в том, что человек способен утаить некоторые детали своего открытия, что может быть выгодно для него, но разрушительно для конечных результатов исследования. Наша точка зрения состоит в том, что исследователь и нанят-то как раз для того, чтобы совершать открытия или разрабатывать оригинальные идеи. Это входит в его обязанности. Да и жалование ему назначается независимо от того, продуктивна его работа или нет.