Фредерик Филипс - Формула успеха

Такие съезды очень много для меня значат — благодаря им лучше чувствуется пульс концерна. Мы разъезжаемся, обогащенные опытом коллег, и с новой энергией беремся за собственные проблемы. Мы черпаем свою силу из того, что ощущаем себя частью созидательной организации, из чувства лояльности, которое нельзя навязать силой, которое возникает только между людьми, доверяющими друг другу и уважающими друг друга, и которое, как цемент, держит нас вместе и в добрые времена, и в дурные.

Я уже упоминал, что стал много ездить — и чтобы укрепить эту раскинутую по миру сеть, и чтобы разведать для концерна новые земли. Первая такая поездка состоялась в 1951 году, после смерти отца, когда мы с Тромпом отправились в Австралию и вернулись домой через Джакарту. Оттен и Лаупарт загодя снабдили нас ценными советами. «Никогда не принимай решение сразу, — сказал Оттен. — Дай местным рассказать их историю до конца. Слушая внимательно, задавай много вопросов и принимай решение только после того, как переваришь все впечатления и рассортируешь проблемы». A Jlaупарт прибавил: «Как можно больше встречайся с людьми, с кем только сможешь — с руководителями государств, министрами, чиновниками и рядовыми сотрудниками».

Порой в этих дальних странах я сталкивался с людьми, которых студентами встречал в конференц-центре «Морального перевооружения» в Ко-сюр-Монтрё и которые с тех пор стали лидерами в своих странах. И такой министр или общественный деятель, встречая меня в своем кабинете, знал, что я не просто бизнесмен, преследующий свою выгоду, но человек с широкими интересами, один из которых — развитие его собственной страны. Молодые нации, и это вполне естественно, с подозрением относятся к представителям Запада и не слишком охотно верят тому, что те приехали с предложением помощи. Разумеется, я никогда и не притворялся, что это моя единственная цель. Я честно говорил, что мы хотим сделать вложения в развитие их страны, что наши эксперты приедут и обучат местных специалистов, но сделать это можно лишь при том условии, что эта деятельность окупит себя, пусть даже и не сразу. Я всегда ясно давал понять, что наши вложения, финансовые и людские, служат доказательством нашей веры в возможности данной страны. И, конечно же, доверие ко мне министра местного правительства, отчасти объяснявшееся моей причастностью к работе, которая велась в Ко-сюр-Монтрё, в свою очередь, обязывало меня вести себя в соответствии с теми стандартами, о которых там, в Ко, говорилось.

Сильвия часто сопровождала меня в этих поездках, особенно после того, как наши дети разъехались из дому. Она бегло говорит по-английски, по-французски и по-немецки, и к тому же немного знает испанский, и разделяет мой интерес к жизни людей тех стран, которые мы посещаем. Лучшего попутчика и придумать нельзя.

По возможности, я всегда старался посещать дома наших сотрудников, знакомился с их семьями, и в этом случае Сильвии нет цены. Она организует обеды для жен сотрудников, на которых обсуждаются те бытовые проблемы — дети, школа, здоровье, магазины, — которые так важны для людей, живущих в чужой стране. Такие встречи, в дополнение к профессиональным контактам, дают нашим зарубежным сотрудникам уверенность в том, что мы в курсе всех обстоятельств, которые возникают при решении поставленных перед ними задач. Случалось, что наши люди оказывались в ситуации кризиса, вызванного восстанием, правительственным переворотом или насильственной национализацией, и в таких случаях наличие взаимного доверия между ними и Эйндховеном особенно ценно.

Первой из стран, которые я посетил в Азии, была Индия. Доселе мы не уделяли особого внимания этой огромной, густонаселенной стране. Лишь в 1930-е годы, во времена британского владычества, на паях с англичанами был построен электроламповый завод в Калькутте, да в послевоенный период открыли радиозавод, стопроцентно принадлежащий «Филипсу». В 1955 году наше отделение в Индии праздновало свое 25-летие, и я решил присутствовать на юбилее.

Одним из первых я посетил калькуттский завод. Там меня провели по цехам, и я заметил, что какие-то люди торопливо разбегаются и прячутся за ящиками. Я никак не мог понять почему. И тогда мне объяснили, что это подметальщики из касты неприкасаемых — даже контакт с моей тенью для них невозможен.

Собственно празднование происходило на стадионе нефтяной компании, который специально для этого случая арендовали. Персонал доставили туда на трех кораблях вниз по Хугли, как называется устье Ганга.