Сергей Троицкий - ОбрАДно в СССР

Мой арбалет соскользнуло на траву, я все забыл, я пожи­рал взором этот стройный стан, и шею, и красивые руки, и слегка растрепанные чёрные волосы...

В это самое мгновение и девушка обернулась ко мне... Я увидал огромные серые глаза на подвижном, оживленном лице, и все это лицо вдруг задрожало, засмеялось, белые зубы сверкнули на нем, брови как-то забавно поднялись... Я вспых­нул, схватил с земли арбалет и, преследуемый звонким, но не злым хохотом, потащил МЕГА ЕЖА в сторону нашей веран­ды. Сердце во мне так и прыгало; я чувствовал небывалое волнение.

«Как бы с нею затусить?» — было первою моею мыслью, как только я проснулся поутру. Я прошелся несколько раз пе­ред окнами её корпуса и стал осторожно зырить. Мне почуди­лось за занавеской ее лицо, и я с испугом поскорее удалился.

«Однако надо же познакомиться, но как? Вот в чем во­прос». — Думал я, беспорядочно расхаживая по аллее. Я при­поминал малейшие подробности вчерашней встречи: мне по­чему-то особенно ясно представлялось, как это она посмея­лась надо мною... Но, пока я волновался и строил различные планы, судьба уже порадела обо мне.

В это мгновенье занавеска распахнулась, и в окне появи­лась девушка, которую я видел накануне в саду. Она подняла руку, и на лице ее мелькнула усмешка.

— Ну и где же ваш ЕЖ?

— А? Это, ну?....

— Ну, дрессированный ёж, на верёвочке? — девушка про­должала глядеть на меня с прежней усмешкой, слегка щурясь и склонив голову немного набок.

Я дико очумел, и не знал, что сказать, все мысли перепу­тались, но нужно было действовать:

— Ты что иностранец? Be аю фром?

— Да нет! Я Сергей из Москвы. Я, например, просто ду­мал про ежа, вернее про тебя! — получился нелепый калам­бур, нужно было спасать положение:

— Знаете, мы вчера были на охоте в лесу, на волков. Так вот, лось дико задавил ежа, мы его притащили вылечить!

— Какие ещё волки?

— Да очень простые. Они в лесу целыми стаями рыщут! В прошлом году, они Лёху Толстяка сожрали!

— Не может такого быть! Как сожрали?!

— Да очень просто! Рвали и жрали, от него даже скеле­та не осталось!

— Скелета?!!!

— Вернее только череп остался, мы его в катальне спря­тали. — Наобум сказал я.

— В катальне? Давай посмотрим! Меня Катя зовут — Дальше произошло то, чего я не ожидал. Она вскочила на подоконник и сиганула вниз. Мне пришлось вести её в кательню, дорога занимала 30 секунд. Я стал соображать — как быть с Черепом Лёхи? Там действительно лежал череп, но не человеческий, а сатанинский — коровий. Я быстро придумал гениальный план:

— Катя. Вы минутку подождите меня здесь, а я пока от­копаю из угля череп. Там могут быть крысы, мыши и ГРО­МАДНЫЕ Выдры я их немного распугаю.

— ГРОМАДНЫЕ выдры? — глаза Кати в ужасе вылезли из орбит?

— Да! Они очень злые! Очень!

Я быстрее метнулся в подвал, выкрутил лампочку и вы­игрышно, на груде угля, расположил коровий череп. Потом я позвал Катю. Как только она спустилась во мрак, то тут-же ухватила меня за руку. От счастья ПРИКОСНОВЕНИЯ, я чуть не умер! Мы двигались в кромешной тьме, пока не достигли угольной кучи, я нащупал коробок и зажёг спичку.

Мистический огонь тускло освятил, страшное и мистическое помещение, я почувствовал, что рука и тело КАТИ в ужасе за­дрожало.

— Выдра! МААААААма! — она бешено заорала и вце­пилась в меня, в последнем луче гаснущей спички, я увидел мышь «Люсю» (которую мы кормили зубным порошком), она ползала по САТАНИНСКОМУ черепу. Мы пулей вылетели наверх и тут-же стали ржать, Потом она сказала:

— Послушайте, Сергей! Вы меня еще не знаете; я пре­странная: я хочу, чтоб мне всегда правду говорили. Вам, я слышала, четырнадцать лет, а мне уже скоро будет шестна­дцать, вернее семнадцать: я гораздо старше вас, и потому вы всегда должны мне говорить правду... и слушаться меня, — прибавила она. — Глядите на меня — отчего вы на меня не смотрите?

Я несколько смутился, однако поднял на нее глаза. Она улыбнулась, только не прежней, а другой, одобрительной улыбкой.

— Ну, я вам Катя, сразу и сказал — там злые выдры и крысы!

— Во, первых вы сказали так, как будто шутили.

— Катя, какие там могут быть шутки с КРЫСАМИ, ВОЛ­КАМИ и ВЫДРаМИ!

— Глядите на меня, — промолвила она, ласково понижая голос. — Мне ваше лицо нравится; я предчувствую, что мы будем друзьями. А я вам нравлюсь? — прибавила она лукаво.

— Екатерина! Ну, я например, обалдел, это...

— Во-первых, называйте меня просто КЭТ, а во-вторых, что это за привычка у детей (она поправилась) — у молодых людей, не говорить прямо то, что они чувствуют? Это хоро­шо для взрослых. Ведь я вам нравлюсь?