Советская авиации в ГДР постоянно находилась в высокой степени боеготовности. На некоторых участках летчики временами дежурили, сидя в кабинах самолетов. Им полагалось взлетать мгновенно после сигнала. За эти секунды летчик должен был "выскочить" на ВПП, быстро взлететь, вместе с командиром полка разобраться в обстановке и пресечь нарушение границы, а если она нарушена - "наказать" виновника во что бы то не стало. При этом, конечно, существовали какие-то критерии, очерчивавшие области допустимого, возможного на границе.
Скажем так, летит с той стороны самолет - похоже рвется к границе. На сколько его можно подпустить? Когда он уже станет действительным нарушителем?.. А нарушитель обычно приближается к границе ГДР до тех пор, пока на локаторах западной стороны не появятся изображения двух советских истребителей, встречающих его.
Следует заметить, что западная граница ГДР - это не прямая, а довольно извилистая линия с выступами-"сапожками". Самолет, летящий вдоль границы и пересекающий эти "сапожки", периодически ведь тоже становится нарушителем.
Словом, дежурство авиации на приграничных аэродромах, когда счет времени идет не только на минуты, но и на секунды, - это исключительно напряженная и очень тонкая работа. И в большинстве случаев самолеты - нарушители ретировались на свою сторону, едва завидев своими радиолокаторами советских истребителей. Но в отдельных случаях, по особо ретивым, приходилось открывать огонь...
Так, в непрерывных заботах сложных хлопотах, я освоился с новым, довольно трудным, районом полетов, держал себя в хорошей летной форме - без этого не мыслил своей работы, и вдруг в апреле 1959 года в штаб Группы советских войск в Германии пришло указание из Москвы: меня назначали председателем Государственной комиссии по летным испытаниям самолета МиГ-21.
Распоряжение было не только крайне неожиданным, но и тревожным для меня. За все предыдущие годы жизни и службы в армии мне никогда не приходилось руководить такими делами, да еще столь высокого, государственного уровня сложности и ответственности, и я, естественно задумался, разволновался...
- Не смущайся, Иван Иванович, - успокоил меня Зимин. - Во-первых, там, в Москве, наверное, взвесили все "за" и "против" прежде чем тебя назначить председателем. Во-вторых, ты ведь не просто боевой генерал, но и действующий летчик, что в данном случае немаловажно. Так что желаю успехов тебе в новом большом деле. Пусть на вооружение ВВС придет отличный самолет-истребитель!..
Конечно, такая моральная поддержка много значила. А если забежать несколько вперед, то можно сказать, что слова Зимина оказались пророческими. В результате творческой деятельности многих конструкторских и научных организаций во главе с замечательным коллективом ОКБ А.И. Микояна, при непосредственном участии специалистов ВВС и Государственной комиссии, был создан, отработан и всесторонне испытан хороший самолет-истребитель МиГ-21. Этот самолет и его модификации в течение долгих лет стояли, да и сейчас стоят на вооружении ВВС Советского Союза и стран Варшавского Договора.
Но все это еще будет потом. А в апреле 1959 года, приехав в Москву, я был принят Главнокомандующим ВВС - Главным маршалом авиации К.А. Вершининым.
Константин Андреевич оказался осведомленным в основных этапах моей жизни и работы - видимо, Главком не стоял в стороне при выборе кандидатуры председателя Госкомиссии. Он обстоятельно проинструктировал меня об особенностях нового служебного поручения и пригласил заходить при любой необходимости.
На следующий день состоялась и встреча с Генеральным конструктором ОКБ Артемом Ивановичем Микояном. ОН созвал основных своих заместителей и помощников, представил меня и поручил каждому познакомить председателя Госкомиссии с собственным участком работы по новому самолету. Понимая некоторые мои затруднения, Артем Иванович постарался ненавязчиво ввести меня в курс дела. Он сказал:
- Иван Иванович, мы делали самолет для ВВС, а вы, как мне говорили, хороший летчик. По тому я очень прошу - требуйте все, что посчитаете нужным для ВВС, а я постараюсь поддерживать вас, хотя и не бесспорно.
Микоян являлся одним из наиболее деятельных и дисциплинированных членов Госкомиссии, никогда не опаздывал на ее заседания, все поручения выполнял в срок. Как я потом убедился, такая пунктуальность и ответственность в делах была характерна для него и прививалась им своему коллективу.
Читать дальше