Павел Далецкий - Рассказы о старшем лесничем

Анатолий Анатольевич говорил, по своей привычке, неторопливо и обстоятельно, давая своему противнику время учесть все «за» и «против».

Заместитель начальника посмотрел на старшего лесничего, утонувшего в просторном кресле, развел руками и засмеялся. И в эту минуту стерлась грань между начальником и подчиненным. В комнате сидели два советских человека, одинаково заинтересованные в общем деле. Замначальника сказал:

— Согласен. Убедили в своем праве. И даже рад сознаться, что убедили. Ответим вам.

— Прошу сейчас, вот на моем отношении…

— Да что вы! — возмутился замначальника. — Министерство не может писать на таких бумажках. Мы ответим вам по всей форме, на пишущей машинке.

Наутро в назначенный час Анатолий Анатольевич получил ответ. Он был положительный.

В НИИ поступило несколько писем с вопросом, почему опытный лесхоз рекомендует возобновление леса по лиственным породам. Могучие сосновые, кедровые, еловые, пихтовые и лиственничные боры вырубаются, а вместо них — лесхоз как будто не возражает — пусть идет осина, ольха, береза? Вот немцы все свои лиственные леса сменили на еловые. И правильно: ель — королева промышленности!

Эти письма читал работник лесной инспекции и совконтроля Коршунец, который счел эти упреки и недоумения законными, а позицию лесхоза бесхозяйственной и по существу вредной.

Коршунец отличался одной очень важной чертой характера: он всегда во всем прежде всего искал недостатки. Что ж, всякие бывают характеры!

Он потребовал ответа от руководителей лесхоза. Но тут произошел случай, который и ответил на этот вопрос.

Приехала немецкая лесная делегация. Члены делегации, деятельные, знающие люди, обошли и объехали угодья лесхоза, а потом признались, что в Германии они попали в беду.

В Германии, когда выяснилось, что ель дает лучший материал для целлюлозно-бумажного производства, уничтожили разнолесье и развели одни ельники. И вот нежданно-негаданно появились беды… Первая — вредитель… На одной породе он набирал такую силу, что одолеть его было невозможно. Вторая беда… Пожары! Да, да, пожары. Оказывается, в культурном, хорошо обихоженном лесу тоже возможны пожары… А огонь в сплошном хвойном лесу без лиственной преграды — катастрофа.

Гости приехали просить осины. Из лиственных она наиболее быстрорастущая… Дайте нам хорошую осину…

«Вот что нам, лесоводам, нужно помнить, — сообщал Анатолий Анатольевич авторам писем: — сплошные хвойные, из поколения в поколение, леса своими корневыми выделениями, а также опадающей хвоей создают в земле закаменелый слой. Соли образуют слой твердый, подобный цементу, который не пропускает воду. Осина и ее листва тоже виновны в этом. А вот береза, например, своей листвой создает отличный мягкий гумус, который великолепно усваивается. При березовых рощах, при березовых прослойках земля никогда не будет истощаться… Поэтому мы не боимся лиственных пород».

Приехал требовательный начальник. Он ездил по многим хозяйствам, многое там ему не понравилось, а вот в лесхозе многое понравилось, и он почувствовал к его работникам настоящее расположение. И все было бы хорошо, если б не рубки ухода.

По инструкции надо вырубать семнадцать процентов. А в лесхозе в этом вопросе неразбериха. На некоторых участках вырубали не семнадцать, а сорок два процента от массива… А были участки, где и вовсе не производили никакой рубки.

— Что же это такое? — спросил начальник, теряя свое расположение. — Ведь это, извините за выражение, черт знает что такое! Ведь в инструкции ясно сказано: рубки ухода — семнадцать процентов! А у вас что? Кто вам дал право?

Начальник был высокий, дородный человек и с высоты своего роста и своего начальнического авторитета возмущенно смотрел на невысокого, худощавого старшего лесничего. Как же этот щупленький человек не понимает, что над инструкцией умы трудились…

— А вам что? Наплевали на нее? Так, что ли? Еще раз спрашиваю вас. Кто вам дал право?

— Право мне дал Владимир Ильич Ленин, — негромко заговорил Анатолий Анатольевич. — Владимир Ильич сказал: права не даются, а берутся. Вот я и взял свое право. А основанием для этого было то, что я окончил академию. Для чего, по-вашему, я ее кончил? (Тут голос его стал крепнуть, а глаза начали поблескивать.) По-вашему, я кончил ее для того, чтобы слепо выполнять ваши инструкции? Для этого не нужно высшего образования, достаточно среднего. Ликвидируйте, в таком случае, высшую лесную школу. Еще потому нарушил я вашу инструкцию, что имею опыт. Скажите, для чего мне платят за выслугу лет? Для того, чтобы я слепо выполнял ваши инструкции? Выполнять ваши инструкции с успехом может и работник с месячным стажем… Вот по совокупности всех этих обстоятельств я и нарушил вашу инструкцию и впредь буду нарушать, если для пользы дела ее нужно нарушить. В разных условиях должен быть разный процент рубки ухода. Мы учим лесничих самостоятельно думать.