Зиновий Каневский - Жить для возвращения

Последние 2–3 года писал мало. Во-первых, журналы еле-еле сводят концы с концами, а издавать книги теперь можно в коммерческих издательствах, но для этого нужны такие деньги, которых у нас отродясь не водилось. А во-вторых — болезни. В середине 93-го Зиночек лег в больницу на операцию аденомы. Тут выяснилось, что он на ногах перенес обширный инфаркт задней стенки сердца, не заметив его. Это была его особенность, может быть, связанная с тем глубоким обморожением на Новой Земле, — самые серьезные заболевания не вызывали типичных в таких случаях болезненных ощущений. Операцию отложили на полгода, поскольку неизвестно было, когда именно произошел инфаркт. Это время Зиночек использовал на то, чтобы работать над воспоминаниями, которые он понемножечку писал уже несколько лет. Две большие кипы этих рукописей лежат по обе стороны от его машинки, но у меня пока нет никаких душевных сил начать их читать. А вот сейчас я взяла одну кипу, стала перелистывать — а там такое вот стихотворение:

Сочинилось…

А под этим стихотворением его рукой, не на машинке, приписано: «Сочинилось в кардиологическом отделении, оформилось уже дома, через много месяцев. И о смерти, пожалуй, не думалось, просто очень взгрустнулось в какой-то момент и оказалось, что надолго. Ну и ладно, махну на хвори культей!»

А ведь когда мне показывал, то сделал вид, что сочинил вот только сегодня, да и показывал другой экземпляр, без этой приписки. Щадил меня.

Теперь я уже понимаю, а тогда, в 95-м, только догадывалась, что Зиночек предчувствовал скорый конец. А все равно продолжал жить как прежде! И отмахивался от всех предупреждений врачей.

Летом 93-го года Галя Вельская из «Знание — сила» привела его на радиостанцию «Эхо Москвы». Зиночек принял участие в их еженедельной передаче на исторические темы «Все не так». Они, видимо, сразу же попали под обаяние Зиночка и стали его приглашать еще и еще. Всего он у них выступил десять раз, последний — 27 января 1996 года. Зиночка очень радовали эти передачи, поскольку они имели, как сейчас принято говорить, высокий рейтинг, и он отправлялся туда, даже когда плохо себя чувствовал. А на мои просьбы поберечь себя, отложить на другой раз, неизменно отвечал: «Мне что, не жить теперь?»

Точно так же он отвечал и в феврале этого года. После выступлений на «Эхо Москвы» его пригласили читать спецкурс по истории арктических исследований небольшой группе студентов истфака Гуманитарного университета (бывший Историко-архивный институт). Зиночек увлекся этим необыкновенно. На первое занятие явился один студент, чтобы сказать, что остальные еще не вернулись с каникул, и договориться о дате первой лекции. Но Зиночек прочитал первую лекцию ему одному. Мы все потом подтрунивали над ним — «решил пойти по стопам Блока?» Но я-то понимала, что он просто воспользовался возможностью, помимо лекции, поговорить, понять, что же такое современный студент. Зиночек ему и стихи читал, и о романтике дальних странствий рассказывал, и просто «за жизнь» выспрашивал.