Рудольф Баландин - Вернадский

«Семья должна вырабатывать хороших работников на пользу человеческую… она должна связывать молодое поколение с поколением, кончающим жизнь, — полагал он. — И никогда такая связь не будет существовать, если нет известных семейных преданий, известных общих целей, на которые положена работа и предков, и подрастающих поколений».

Конечно, биографии Василия Вернадского и его внука различны. Внук стал натуралистом, не участвовал в военных походах. И все-таки есть в них нечто общее, как в двух внешне несхожих ветвях одного дерева.

Владимиру Ивановичу, геологу, приходилось лазать по горам, подниматься на высокие перевалы. Но ещё более трудные вершины одолел он в творчестве. Проторял новые пути в науке. Для этого надо было, кроме всего прочего, обладать мужеством, упорством и добрым отношением к людям, ради которых, в сущности, и трудится настоящий учёный.

Владимир Галактионович Короленко в «Истории моего современника» упомянул о таком случае. Один из журналистов как-то заявил:

— Во всей России, господа, сплошь все подлецы и негодяи. Один есть порядочный человек — Иван Васильевич Вернадский. Да и тот, по правде сказать, в некотором роде скотина.

— Позвольте, — возразили ему, — почему же именно скотина?

— А вот представьте себе. Делал он доклад в Вольном экономическом обществе и, отвечая оппонентам, сидевшим на сцене, повернулся к залу спиной. А в зале-то были дамы! Вот конфуз!

Придирка была мелочной. А то, что весьма желчный человек назвал И. В. Вернадского человеком порядочным (единственным в России!), — факт примечательный.

Сын Василия Ивановича — Иван — родился в 1821 году в Киеве, где и окончил университет. Медицина его не привлекала. Его интересовали болезни общества, а не отдельных людей. Он увлёкся политэкономией. В 1842 году поступил на кафедру политической экономии Киевского университета. Для повышения квалификации его командировали за границу.

Он побывал в Германии, Чехословакии, Франции. Англии, Голландии, Греции. Вёл дневники, которые сохранились. Выглядят они хорошо: книжечки в кожаных переплетах с золотым тиснением, а то и с особой застежкой. Почерк тонкий, быстрый, как бы летящий.

Реже всего встречаются записи на русском языке. У Ивана Васильевича было обыкновение писать на языке страны, в которой он находился: по-немецки, по-французски, по-английски, по-гречески. Было ему чуть за двадцать два года, а по специальности он был политэкономом…

Из своих заграничных странствий возвратился он в Россию с твёрдым убеждением, что власть самодержца — беда для страны. Россия нуждалась в мерах, решительных, но не насильственных. По мнению Вернадского, брать пример следовало с Британской империи, где выше власти королей — законы страны и конституция. В ту пору многие русские интеллигенты мечтали о таких преобразованиях.

В Петербурге И. В. Вернадский защитил магистерскую диссертацию, посвященную теории потребностей. Суть её проста: потребности человека рождают производство соответствующих товаров и определяют образ жизни людей. Потребности развиваются со временем, а это вызывает спрос на новые товары, стимулирует производство, повышает жизненный уровень и вновь расширяет сферу потребностей.

Действительно, общий рост общественного производства нередко идёт ускоренно. Но почему же возникают экономические кризисы и свершаются революции? И есть ли какие-нибудь ограничения для системы «потребности — производство»?

На такие вопросы И. В. Вернадский вряд ли мог бы убедительно ответить. Он учитывал обобщённые потребности людей и общественное производство. А люди организованы в разные группы, партии, классы. Потребности разных слоёв общества часто не совпадают. Скажем, в России дворяне имели свои особенные потребности, а также возможности для их удовлетворения. Крестьянам или рабочим это не полагалось.

В первой половине XIX века в России существовало крепостное право. Произошло восстание декабристов, показавшее, что даже дворяне не были надёжной опорой самодержавия. И. В. Вернадский не мог явно показать свои симпатии по отношению к экономическому и политическому устройству стран Западной Европы. И о потребностях людей он писал, не затрагивая открыто российской действительности.

По той же причине его докторская диссертация была посвящена истории экономических идей в Италии. Он в 28 лет получил докторскую степень и вскоре стал профессором Московского университета.