Марина Раскова - Записки штурмана

— Как жилось в тайге?

А у меня горло пересохло, я ничего ответить толком не могу. Говорю:

— Ничего, хорошо, не беспокойтесь, товарищ Сталин.

Он видит, что я не могу сразу ничего связного ему сказать, и, улыбаясь, продолжает спрашивать:

— Холодно было ночью?

— Нет, товарищ Сталин.

Он видит, что я такая бестолковая, ничего не могу путного ответить, и начинает вести общий разговор. Обращаясь к нам, Иосиф Виссарионович спрашивает:

— А где ваши ребята?

Мы показываем, что они сидят с родными.

Товарищ Сталин говорит:

— Зовите их сюда!

Приносят Соколика. Товарищ Сталин берет его на руки. Приходит моя Танюша. Она смотрит на Сталина, глаза у нее блестят. Он протягивает ей руку. Она здоровается со Сталиным, а он говорит:

— Какая ты сильная! Чуть мне руку не оторвала. — И показывает руку, в которой будто слиплись пальцы и не могут разжаться. Таня моментально начинает шалить. Она громко смеется, тянет за руку товарища Сталина, говорит ему:

— Вы шутите, вы нарочно так сжали пальцы…

Сталин тоже смеется. Вдруг Танюша обращается к Клименту Ефремовичу Ворошилову и говорит:

— А я видела вашу лошадь на параде!

Ворошилов смеется и громко объявляет, что Таня видела его лошадь, а вот его не приметила. Но Танюша не смущается и тут же говорит:

— Нет, вы сидели на вашей лошади.

Глядя на свою маленькую дочку, на то, как она быстро освоилась, я и сама отделываюсь от охватившего меня в первые минуты волнения и уже просто разговариваю с товарищем Сталиным. Танюша шепчет мне на ухо:

— Мама, а почему товарищ Сталин такой простой?

Я отвечаю ей:

— Потому что это товарищ Сталин.

Нас расспрашивают о перелете, расспрашивают наших детей, Танюшу — как она учится. Сталин шутит: то потянет ее за нос, то ущипнет за ресницу и называет «личностью». Приходят дочка Сталина — Светлана и дочка Молотова — тоже Светлана. Сталин представляет их нам и говорит, показывая на свою дочку:

— Это моя хозяйка…

Светлана садится рядом с Полиной.

Провозглашаются тосты. Молотов пьет за нас, за трех советских летчиц, совершивших перелет на Дальний Восток. Мы по очереди просим слова. Говорит Валя, говорит Полина, наконец, и я прошу у товарища Молотова слова. Я становлюсь перед микрофоном, в руках у меня бокал. Я говорю о той исключительной заботе, которую проявил товарищ Сталин к нам, когда мы оказались в тайге. Я говорю о том, что в нашей стране ни один человек никогда не может пропасть. Рядом со мной сидит товарищ Сталин, и мне очень трудно говорить. Хочется сказать больше, что-то совершенно необычное Сталину, который сидит так близко. Голос прерывается, я волнуюсь и в конце концов смотрю не на всех сидящих передо мной в зале, а только на одного Сталина, и ему одному говорю о большой благодарности всего народа нашему дорогому Сталину за счастливую, замечательную жизнь, которая открывает такие дороги перед всем народом, и за то, что, пока мы живем в одной стране с ним, со Сталиным, никто из нас не может погибнуть.

Я кончила говорить. Сталин встал, пожал мне руку, мы с ним чокнулись. Затем чокнулись со мной товарищи Молотов, Ворошилов, Каганович и все сидящие за нашим столом.

Но вот мы замираем.

Берет слово товарищ Сталин.

Он говорит тихо, но так, что его слышат все. Он говорит просто и замечательно остроумно. Он напоминает о времени матриархата, рассказывает, что такое матриархат, как это получилось, что женщины были более запасливыми, чем мужчины, что женщины начали возделывать сельскохозяйственные культуры, в то время как мужчины занимались только охотой, и вот женщины оказались значительнее мужчин. Потом он говорит о тяжкой доле женщин во все дальнейшие века. Он говорит о том, как угнетали женщину, лишали ее прав на простое человеческое существование, и кончает:

— Вот сегодня эти три девушки отомстили за тяжелые века угнетения женщин.

Он поздравляет нас с победой и пьет за наше здоровье.

Тут уже не выдерживают наши родные. Они все повскакали со своих мест, бегут к Сталину. Но товарищ Сталин сам выходит из-за стола и направляется к нашим матерям, отцам и родным, чтобы чокнуться с ними. Потом он возвращается к своему столу.

В это время со своего места встает мать Полины Осипенко. Она волнуется, дрожит, на веках у нее блестят слезы. Она подходит к товарищу Сталину и передает ему подарок от села Новоспасовки. Это большой альбом с рисунками старой и новой Новоспасовки — села, где родилась Полина Осипенко. Мать Полины, верно, тоже хотела очень многое сказать товарищу Сталину, но не смогла. Сталин с ней поцеловался. Старушка уж ничего не могла выговорить…