Дмитрий Олейников - Николай I

«Я знаю <���…> что вследствие движения 14 декабря многие думают, что я хочу занять свою армию и тем отвлечь её от текущих событий. Но обо мне судят неправильно. Я люблю мир, сознаю его цену и необходимость, столько же для России <���…> сколь и для Европы. <���…> У меня внутри государства столько дел, что хватит на всё моё царствование. <���… > Даю Вам честное слово, что я никогда не захочу, не пожелаю и не вознамерюсь прибавить хотя бы единый вершок земли к пространству России и без того уже обширному» [204] См.: Татищев С.С. Внешняя политика императора Николая Первого. СПб., 1887. С. 137, 138. .

Впрочем, к миру с Персией заставляли стремиться и насущные практические проблемы. В письме от 11 января 1826 года Николай требовал от своего наместника на Кавказе генерала Ермолова удерживать заключённый с Персией мир, пока она сама не нарушит условий существующего Гюлистанского договора: «Верность данному слову и существенные выгоды России того от меня требуют. Ныне, когда почти все горские народы в явном против нас возмущении, когда дела в Европе, а особенно дела с Турцией заслуживают по важности самого внимательнейшего наблюдения, неблагоразумно было бы помышлять о разрыве с Персией или умножать взаимные неудовольствия…» [205] Потто В.Л. Кавказская война. Т. 3. Персидская война 1826-1828 годов. Ставрополь, 1993. С. 20.

Однако ещё до Меншикова к шахскому двору прибыл английский офицер, покинувший Петербург на другой день после декабрьского восстания. Его известия были первыми и потому наложили отпечаток на всё, что шахский двор узнал потом от официальных представителей русского императора. Рассказ англичанина о междоусобицах между наследниками престола наводил на мысль о резком ослаблении центральной власти северного соседа. Через некоторое время в персидских мечетях уже говорили, что «в России существует всеобщий мятеж и несогласие между правительством и народом; что, следовательно, сам Бог попускает к наказанию противников Магомета, и что вся Персия готова к этому» [206] Дубровин И.Ф. История войны и владычества русских на Кавказе. Т. VI. СПб., 1888. С. 607. . Мечта вернуть территории, потерянные в предыдущую войну, отодвинуть границы с Аракса обратно к Тереку, казалось, могла быть воплощена в реальность. Ведь мусульманское международное право основывалось на принципах, отличных от европейских. В Европе считали, что «договоры должны соблюдаться» (pacta sunt servanda). А на мусульманском Востоке были уверены, что «любой международный договор, заключённый с неверным государством, может быть нарушен владетелем мусульманского государства, если это нарушение приносит пользу этому государству», поскольку «клятва в отношении неверного не имеет обязательной силы для мусульманина» [207] Сарсембаев М.А. Международное право в истории Казахстана и Средней Азии. Алма-Ата, 1991. С. 31—32; Сборник материалов по мусульманству. СПб., 1899. С. 114. .

Ни Меншиков, ни хрустальная кровать ещё не доехали до шаха, когда с рассветом 16 июля 1826 года конница эриванского хана напала на русские пограничные пикеты и началась последняя персидско-русская война. Через два дня Ермолов в Тифлисе уже знал, что персы идут по территории Армении, выжигают деревни, угоняют пленных, обезглавливают убитых и раненых. Впервые за историю русских войн на Кавказе был окружён и истреблён целый русский батальон почти в тысячу штыков; захваченных в плен раздели донага и в таком виде пригнали в ставку наследного принца Аббас-Мирзы [208] Потто В.А. Кавказская война. Т. 3. Ставрополь, 1993. С. 62-63. . По ночам от биваков шестидесятитысячной персидской армии в небе полыхало огромное зарево.

Для Николая известия с Кавказа стали неприятным «подарком» в самый канун коронации. Ермолов писал, что «защитить столь обширные границы, не рассеивая войск и не подвергая их опасности, особенно при недостатке их, решительно невозможно», что он вынужден «ожидать урон или на время оставить которую-нибудь из провинций» [209] АКА К.Т. VI. Ч. 2. Тифлис, 1875. С. 356. .

«Неужели я так несчастлив, — восклицал император, — что едва я только коронуюсь, и даже персияне уже взяли несколько наших провинций! Неужели в России нет людей, которые бы могли сохранить её достоинство? Около меня сорок генералов, и покажи мне хоть одного… на кого я мог бы вполне положиться» [210] Шильдер Н.К. Император Николай Первый, его жизнь и царствование. Кн. 2. М., 1996. С. 26. .