Шамиль Султанов - Плотин. Единое - творящая сила Созерцания

…Гость Аммония сидел в одной набедренной повязке, поджав под себя ноги и опустив колени на чистую оранжевую циновку. Длинные спутанные волосы обрамляли его худое безмятежное лицо, на котором выделялись цепкие, сияющие внутренней силой черные глаза и едва заметная, мимолетная улыбка. На левой щеке виднелся свежий рубец.

Он поднял глаза и посмотрел внимательно на сидящих перед ним Оригена, Геренния и меня, затем повернул шею направо, не взглянув при этом на Аммония, и стал медленно поворачивать голову влево, медленно же вдыхая. После этого, выдыхая так же медленно воздух с чуть заметным свистом, он вновь повернул взгляд вправо, глядя строго вперед, поверх наших голов. Так он проделал семь раз. Затем он возобновил свою неторопливую речь, показывая нам какой-то совсем невзрачный камешек.

— Этот камешек является камешком из-за всего того, что вы предполагаете о нем, из-за всего того, что с ним можно делать. Назовите это «созиданием» камешка. И я знаю и потому говорю вам, что камешек является камешком только из-за этого «созидания». И если вы хотите, чтобы камешек не был камешком, то все, что вам нужно для этого, — «несозидание» камешка. И весь мир вокруг вас, как и этот камешек, является этим миром потому только, что вас обучили тому созиданию, которое и превращает мир в то, что он есть для вас. Иначе мир был бы другим.

Он замолчал. Мы сконцентрировались на его правом глазе, остановив любой возможный внутренний разговор, как предупреждал нас Аммоний. Затем гость, продолжая сидеть, положил камешек на небольшой валун и медленно продолжил:

— Первое, что осуществляет с вещью созидание, — сжимает ее до жестких размеров. Поэтому прежде всего, что надо вам сделать, если вы хотите остановить знакомый вам мир, — увеличить эту вещь. Созидание заставляет вас отделять гальку от большего по размеру валуна. Если вы хотите научиться несозиданию, то ваш следующий шаг должен заключаться в том, чтобы слить эти камни вместе. Попробуйте это сделать, сначала сконцентрировавшись и глядя на камни, а затем закрыв глаза.

Через некоторое время в полной тишине он беззвучно поднялся и, сделав шаг, посмотрел быстро на меня и попросил подойти поближе и рассмотреть дырочки и вмятины камешка так, чтобы заметить мельчайшие детали в них.

— Если ты сможешь действительно сконцентрироваться на деталях, то поры и вмятины исчезнут, и тогда ты поймешь, что означает несозидание… Вот вам другое упражнение: записывание на доске кончиком пальца вынудит вас сфокусировать ваше внутреннее внимание на запоминании. Это тоже несозидание.

— Взгляните на тень этого валуна. Тень является камнем и в то же время нет. Наблюдать за камнем для того, чтобы понять, что такое камень, — это созидание, а наблюдать за его тенью — несозидание. Тени как двери, двери в несозидание. Мудрец, например, может определить самые глубокие чувства людей, наблюдая за их тенями. Верить в то, что тени являются просто тенями, это созидание, и такая вера довольно глупа. Думайте же так: в мире настолько много больше, чем я вижу, что, очевидно, должно быть много большее и в тенях тоже. В конце концов то, что создает тени, является просто созиданием.

Реальный мир — необъятен. Мы никогда не сможем понять его, мы никогда не разгадаем его тайны. Поэтому мы должны относиться к нему, как к тому, что он и есть — как к чудесной загадке!

Однако обычный человек не делает этого. Мир никогда не является загадкой для него, и, когда он приближается к старости, он убеждается в том, что не имеет больше ничего, для чего жить. Старик не исчерпал мира. Он исчерпал только созидание себя и людей. Но в своем глупом убеждении он верит, что мир не имеет больше загадок для него. А потому и умирает…

Запомните: вещи, которые созидают люди, ни при каких условиях не могут быть более важны, чем мир. Мудрый относится к миру, как к бесконечной тайне, а к тому, что делают люди, как к бесконечной глупости.

…На закате солнца гость Аммония учил несозиданию разговора с самим собой. Для этого он заставил нас проходить несколько часов по берегу моря с глазами, фиксированными неподвижно и сфокусированными на уровне чуть выше горизонта, что усиливало периферическое зрение. Тем самым он одновременно помогал остановить внутреннее течение мысли и тренировал внимание. Потом я понял, что концентрация внимания на периферии поля зрения усиливает мою способность концентрироваться в течение долгого времени на одной какой-либо умственной деятельности.