Белфорт Джордан - Волк с Уолл-стрит

Обменявшись несколькими фразами на том суахили, на котором обычно разговаривают между собой врачи, доктор Голенко с улыбкой обернулся к нам.

– У меня для вас хорошая новость. С вашим сыном все будет в порядке. Дефект перегородки почти устранен, поскольку градиент давления минимизировал ретроградный кровоток между…

Закончить ему не удалось, поскольку в этот момент Герцогиня налетела на него, словно смерч. Все, кто присутствовал при этой сцене, разразились хохотом, глядя, как моя жена, подпрыгнув, повисла на шее почтенного доктора и принялась бурно его тискать.

– Вот бы все мамочки моих пациентов радовались, как она! – окружающие снова захохотали. Пунцовый доктор Голенко беспомощно оглянулся на меня.

Какой же это был счастливый миг! Господь в неизреченной милости своей оставил в сердце моего сына еще одну дыру, чтобы компенсировать первую, но к тому времени, как Картеру стукнет пять, уверил нас доктор Голенко, от них обеих не останется и следа.

На обратном пути, сидя в лимузине, мы с Герцогиней сияли, как новенькие доллары. Картер в своей переноске лежал между нами, а Рокко сидел впереди рядом с Джорджем.

– Проблема в том, что я теперь превращусь в параноика, – вздохнула вдруг Герцогиня. – Даже не знаю, смогу ли я обращаться с ним так, как в свое время с Чэндлер. Она была такой крепкой, здоровенькой… мне и в голову не приходило о чем-то волноваться.

Я поцеловал ее в щеку.

– Не беспокойся, дорогая. Через пару дней все придет в норму. Вот увидишь.

– Не знаю, – протянула Герцогиня. – Боюсь даже думать о том, как все могло бы повернуться.

– Ничего не случится, поверь. Все уже позади!

Но пока мы не доехали домой, я суеверно держал скрещенными пальцы, руки и даже ноги. Просто на всякий случай.

Сентябрь 1995

(Пять недель спустя)

Неудивительно, что Сапожник сидит за столом и пыжится, словно человек, которому весь мир лижет яйца, думал я. По нашим расчетам, 1996 год должен был принести нам около 50 миллионов чистоганом, прибыльность компаний росла день ото дня. Выручка в универмагах била рекорды, торговля товарами с нашей торговой маркой шла в гору, вопрос с лицензированием имени Стива Мэддена в качестве бренда продвигался даже быстрее, чем мы надеялись, а магазины розничной торговли, которых у нас к тому времени было уже девять, процветали. Деньги текли рекой. По выходным у дверей магазинов выстраивались очереди, а Стив стал своего рода знаменитостью, самым известным дизайнером обуви, которого девочки-подростки просто боготворили.

Единственной ложкой дегтя в этой бочке меда стало то, что я услышал от него потом.

– Думаю, пришло время распрощаться с Делукой. Если избавимся от него сейчас, сможем заодно выкупить его пакет акций компании, который мы ему продали по фиксированной цене, – Стив равнодушно пожал плечами. – Как бы там ни было, если он задержится у нас, то может продать его кому-то еще, и мы окажемся в заднице.

Я удивился. Дело в том, что количество акций, которое принадлежало Делуке, было настолько мизерным, что не играло никакой роли. И никого не интересовало – кроме самого Делуки, конечно, потому что если бы эти акции обратились в дым, ему бы пришел конец и Делука стал бы еще одной жертвой хитроумно составленного контракта, который подписывали наши сотрудники при приеме на работу.

– Ты не можешь так поступить с Гэри, – запротестовал я. – Бедняга вкалывал на нас, как вол, весь этот год, с тех пор как пришел сюда. Я не хуже тебя знаю, что иногда он настоящая заноза в заднице, и все равно, ты не можешь поступить так с одним из тех, кто работает на тебя, особенно с таким человеком, как Гэри, который предан тебе, как пес. Это чертовски несправедливо, Стив. И в корне неправильно. Только представь себе, что после этого подумают остальные. Вот такие подлости и подрывают дух компании. Все наши служащие гордятся своими пакетами акций; благодаря им они тоже чувствуют себя немножко хозяевами компании; и еще это дает им уверенность в своем будущем. Хочешь уволить его? – я перевел дух. – Ладно. Только нужно дать ему столько, сколько он стоит, может, даже чуточку больше, если на то пошло. Это единственный вариант. Все остальное – глупость. Так дела не делаются.

– Не понимаю я тебя, – Сапожник пожал плечами. – Ты же первый высмеивал Делуку. Так какого хрена ты так переживаешь, что я отберу у него его акции?

– Во-первых, я беззлобно подтрунивал над ним, а не издевался, и в конце концов у людей поднималось настроение. Я над всеми подшучиваю, Стив, в том числе и над собой. Да и над тобой тоже. Но мне действительно симпатичен Гэри; он хороший парень и чертовски преданный.