Игорь Русый - Время надежд (Книга 1)

- Ja, ja... [Да, да... (нем.)] Господин... оберет... - запинаясь, отвечал солдат, увидев его петлицы. - Я... Вена.

- Австриец? - удивился Желудев. - Гитлер оккупировал Австрию, и за него теперь деретесь?

Солдат, видно, не понял это.

- Гитлер?.. Ja, ja... Австрия...

Комбриг заговорил по-немецки, вставляя и русские слова. Пленный отвечал также наполовину немецкими, наполовину исковерканными русскими словами.

И Волков улавливал смысл разговора.

Когда Желудев спросил, много ли немецких танков здесь, пленный умолк.

- Есть солдатский честь, - выдавил он, а потом глухо спросил, расстреляют ли его. Комбриг молчал, и пленный добавил, что русским завтра "сделают котел".

Австрийцу было трудно сидеть, он задыхался, голова клонилась набок.

- Чего толкует? - спросил, подходя ближе, майор Кузькин.

- Возьми его, - проговорил Желудев. - Накорми, что ли... Утром отправим в тыл.

- Накормим, - добродушно пробасил майор. - Борщ ядреный удался. Такого борща отродясь не едал...

- Кухни в батальоны отправляй сейчас, - приказал Желудев.

- Понятно, - хмурясь, кивнул майор, глыбой возвышавшийся рядом с Желудевым.

Бойцы унесли пленного на шинели следом за майором туда, где были кухни. Желудев, растирая ладонью щеку, взглянул на темные сгустки облаков, катившиеся по блеклому небу.

- Да-а, фланги, фланги, - как бы думая вслух, произнес он.

- Левый фланг у нас прикрыт болотом, - напомнил Волков и если бы знал, о чем именно думает сейчас Желудев, то не говорил бы этого.

Оставив здесь бригаду, штаб фронта хотел выиграть те несколько часов, когда противник будет вести разведку. А за это время фланг армии отойдет на другой рубеж. Бригадой жертвовали, чтобы сохранить главные силы. Так же, как и сам Желудев хотел пожертвовать ротой у моста, если бы двинулись немецкие танки, чтобы сохранить бригаду.

- Зуб не выдернул, все откладывал, - проговорил комбриг. - И жениться времени не хватало. А ничего в жизни откладывать не стоит. Кто сказал мне это?

Комиссар сказал. И погиб раньше меня... Который час, лейтенант?

- Десять минут четвертого, - ответил Волков.

- Пожалуй, успели выбросить десант. Лейтенант-то твой друг задушевный?

- Мы в одной школе учились.

Желудев взял котелок, сел на пень. Но есть борщ не стал, а, точно насытившись одним запахом, поставил котелок на траву.

- Да... Много огромного на земле, но огромней всего человек. Ни одно существо, кроме человека, не может сознательно идти на смерть... А ты, Волков, думал, почему бывает... если тебе умереть, то считаешь это несправедливым, но когда сам приказываешь другим, то видишь необходимость?

- Я не боюсь и смерти, если появится необходимость! - ответил Волков.

- Дай-ка мне второй батальон, - оборачиваясь, совсем иным тоном, как бы с досадой, проговорил Желудев. Вздремнувший телефонист завозился и начал сердито кричать:

- "Голубка"... "Голубка"... Я "Коршун"... Поснули там, черти! Слушай, "Голубка"!..

Желудев забрал у него трубку.

- Тихо еще у тебя, "Голубка"?.. Завтракают, наверное... Как роты окопались? Ну что ж, и у меня за весь штаб один лейтенант работает. На левый фланг пулеметы выставил? Тогда можешь спать...

Подошел и остановился рядом запыхавшийся уполномоченный контрразведки старший лейтенант Комзев.

- Где пропадал? - спросил, глядя на него, Желудев и добавил в трубку: Не тебе это... Ложись спать.

- Иди-ка погуляй, - сказал Комзев телефонисту. - - Подыши свежим воздухом.

Хотя он говорил спокойно и даже весело, его круглое молодое лицо, разрумянившееся от предутреннего холодка, было озабочено.

- В чем дело? - нахмурился комбриг.

- Разрешите присесть? Всю ночь топчусь...

За эти дни Волков уже изучил манеру контрразведчика говорить туманно, не спеша, заставляя собеседника теряться в догадках и высказывать непродуманные суждения.

- Садись! - разрешил Желудев. - Так что?

- Непорядочек, - проговорил Комзев, сдвигая к животу деревянную кобуру маузера и опускаясь на землю. - Иду мимо кухни, а там пленного как дорогого гостя угощают: один хлеб сует, другой чай подливает. Русской шинелькой укрыли, чтоб не замерз. Ох, добрый же мы народ... Ну, я поглядел на него, поглядел и сам папиросу дал.

Он качнул головой, как бы удивляясь теперь самому себе, и было видно, что это совсем не тот непорядок, который заботил его.

- Ты о деле говори, - приказал Желудев.

- Лейтенанта с десантом отправили?

- Отправили. А что? - насторожился комбриг. - У тебя что-нибудь есть?

- Когда будет, то и говорить нечего, - весело играя глазами, ответил Комзев. - Мое дело раньше предусмотреть...