Игорь Русый - Время надежд (Книга 1)

- Хлеб это горит, - пояснил Власюк.

Неожиданно самолет тряхнуло. Фиолетовые и зеленые нити мелькали кругом, а небо, точно река в грозовую ночь, отражало молнии.

"Зенитки!" - понял Андрей.

Самолет, накренившись вдруг, стал падать вниз, как в черный, глубокий омут. Кто-то вскрикнул. И тут же моторы загудели сильнее. Вспышки снарядов мелькали уже где-то позади, словно толкая машину вперед и слабо на миг освещая застывшие лица. - Ушли будто, - сказал Власюк. - А кто голосил?

- Лютикова зацепило! Стенку пробил осколок... Где бинт?

- Что щупаешь? - отбивался Лютиков. - Я ж не курица!

- Ну, хреновина! - выругался сержант. - Как быть, лейтенант?

- Пусть возвращается, - сказал Андрей.

На дверце кабины пилотов мигнул тусклый синий фонарь. Власюк застыл, повернув голову. Андрею стало нестерпимо душно, хотелось разорвать ворот гимнастерки, но пальцы странно обмякли.

- Приготовились! - крикнул он и собственный голос услышал как бы издалека.

Штурман выбежал из кабины, открыл люк. Тугая струя воздуха окатила Андрея.

- Давай, ребята! - крикнул штурман.

- Ну, лейтенант, - Власюк сдавил руку Андрея, - я пошел. Там встретимся.

Он шагнул к люку и, не то сказав штурману что-то, не то шумно вздохнув, упал головой вниз. Вторым был Прохоров.

- Второй! Третий!.. - отсчитывал Андрей, стараясь увидеть там, в черной бездне, падающих десантников, но они сразу исчезали. Андрей ощутил новую меру времени, и секунды казались неизмеримо длинными.

Седьмым шел Климов. Он улыбнулся Андрею:

- Люблю ночью прыгать. Звезды и земля! А ты между ними...

- Давай! - хлопнул его штурман по спине.

Затем радист, присев у люка, глянул туда, отшатнулся и боком, неумело вывалился, лишь мелькнули его ботинки.

- Восьмой! Девятый!.. - машинально отсчитывал Андрей. Зажав вспотевшей ладонью кольцо парашюта, не дожидаясь, когда штурман хлопнет по плечу, уже не думая ни о чем, торопливо шагнул, провалился в звенящую гулом моторов темноту...

Темнота крутилась, упруго била по щекам. С хлопком раскрылся парашют. И, качаясь на стропах, Андрей засмеялся.

"Все просто и обычно, - подумал он. - А страшным кажется то, что еще не наступило... И красота удивительная. Вот где красота!"

Далеко, у края неба, высвечивая округлость земли, мерцал бледно-изумрудный свет и наполнялся то сиреневыми, то розовыми лучами. А с другой стороны еще лежала тьма. Гул самолета быстро удалялся. Внизу покачивались затуманенные неровности леса. И там будто начали торопливо ломать сухие ветки.

IX

Земля накатилась туманом, холодными от росы ветками. Андрей свалился в мягкий куст. Едва он успел расстегнуть лямки парашюта, как что-то жарко взвизгнуло над ухом. И резко протрещала автоматная оче

редь. Прямо на Андрея бежал человек. Его ноги скрывала молочная пелена тумана, и поверх, казалось, плыл обрубок фигуры в каске.

- Sie sind da!.. Russen sind da! [Они здесь!.. Русские здесь! (нем.)] прокричал он, вскидывая автомат.

Непослушными, точно замерзшими, пальцами Андрей дернул наган из кобуры, выстрелил. Фигура немца медленно повалилась в туман, а сверху бесшумной тенью упал десантник, и парашют накрыл обоих.

"Я был последний, - мелькнуло у Андрея. - Кто же это?"

Из-под кипы шелка выбрался, чертыхаясь, Лютиков. Где-то поблизости снова затрещал автомат. Как лохматый оранжевый клубок, блеснуло пламя разрыва гранаты, высветив корявые стволы деревьев.

- Ложись! - громким шепотом приказал Андрей - Эт-т да! - упав рядом и задыхаясь от волнения, произнес Лютиков. - Хотел меня, как гуся...

В той стороне, где разорвалась граната, ухнул филин.

- Наши это, - Лютиков приподнялся, коротко свистнул.

Из черноты леса появился Власюк. Согнувшись, он тащил кого-то. Андрей заметил ноги в маленьких ботинках, ящик рации.

- Что?.. Радист?..

- Влипли... Я гранатой.

Издали послышались выкрики немцев. Стал бить пулемет короткими, частыми очередями. Пули, ударяясь о землю, лопались, брызгали яркими искрами.

- Разрывными лупят, - присев и держа на спине радиста, хрипел Власюк. Грузовики там. Целая колонна... Уходить надо!

Пробежав метров тридцать, Андрей остановился.

Словно прислушиваясь к чему-то в глубине земли, лежал десантник. Рот его был приоткрыт, и тускло поблескивал металлический зуб, а возле уха запекшейся кровью чернело пулевое отверстие.

- Прохоров, - узнал его Лютиков.

- Давай, давай! - проговорил Власюк. - Убит, не видишь?

Минут через двадцать они спустились в заросший дикой малиной овражек. Лес медленно просыпался. На верхушках деревьев трепетал розовый отсвет зари.