Мастерская отца находилась во дворе, и Коля с утра пропадал там к искреннему огорчению Мяны Карловны, безуспешно звавшей его к завтраку или обеду. В мастерской работало несколько столяров, ручников, лакировщиков — хороших мастеров своего дела. Они полюбили маленького, крайне живого и любопытного мальчика, упрашивавшего и старого Нефедыча и более молодых подмастерьев оклеить «змея-горыныча» покрасивее. Обойный мастер невольно поддавался ласковой просьбе ребенка, и очередной змей действительно принимал фантастические размеры и окраску. Самым счастливым во всех этих хлопотах был, конечно, Коля, нередко придумывавший какую-нибудь оригинальную, новую деталь конструкции «змея-горыныча»: маленький фонарик на конце огромного разноцветного хвоста или замысловатое приспособление к барабанчику неистово стрекотавшей трещотки…
Коля стремился на широкие волжские просторы, где так дивно вгет над неоглядными лугами ласковый, теплый ветер… Он быстро научился хорошо плавать и нырять. Вокруг, куда ни глянь, сверкали и манили к себе чистые, как хрусталь, озера и реки, словно осколки громадного зеркала — Волги. Мальчик навек запомнил просторы родной реки, красоту зеленеющих волжских берегов за Услоном — любимым местом купанья его сверстников — веселых, смышленых и нередко озорных мальчишек-соседей, детей ремесленников, мелких чиновников, мещан.
Впоследствии, в сырых и мрачных камерах и коридорах Петропавловской крепости, в глуши ссылки в вятских лесах, не раз оживали перед взором узника и золотые, залитые полуденным солнцем пески Волги и прохладные, ласковые струи воды в волжских плесах где-нибудь за Услоном…
Рыбаки стали друзьями мальчика в самые первые годы его детства. Коля тайком удирал из дому, несмотря на все уговоры и опасения Мины Карловны, боявшейся пускать сына на обрывистые берега Волги, и мчался к тоням, где рыбаки под вечер выбирали сети и делили улов. Несколько раз Коля оставался в рыбацкой ватаге до рассвета, когда рыбаки на больших лодках объезжают и осматривают поставленные на ночь переметы и сети. Горящий далеко за полночь костер, отблески звезд на золотистой, словно шелковой, волжской дали, алые лучи раннего солнца с неудержимой силой манили мальчика.
Коля подрастал крепким, физически развитым и закаленным мальчиком. К осени он так загорал и «выветривался» на неоглядных речных просторах, что сверстники с полным основанием называли его «белобрысым индейцем»: лишь белокурые волосы Коли не поддавались жгучим лучам не знающего пощады в знойное лето волжского солнца. А какое незабываемое впечатление оставляла своеобразная охота на хищных щук и ленивых, полусонных сазанов поздней осенью, когда на реках и озерах появится молодой лед — еще xpупкий, но уже выдерживающий тяжесть рыболова! Вооруженные короткими тяжелыми палками — «колдобами», осторожно идут по тонкому потрескивающему льду зоркие рыбаки. Они пристально всматриваются в зеркальное подводное царство: сквозь молодой, тонкий лед как на ладони видны и рачьи норы, и подводные коряги, под которыми словно заснули толстые, жирные сазаны, и ярко-зеленая поросль прибрежной осоки. Вдруг рыбак останавливается как вкопанный: прямо под ним, в полуметре от поверхности, замерла, еще шевеля плавниками, огромная щука… Миг — и «колдоба» с силой ударяет по льду как раз над притаившейся хищницей; оглушенная рыба беспомощно всплывает к самому льду. Несколько стремительных, но точных ударов топором, — и торжествующий рыбак вытаскивает на лед из наскоро пробитой проруби богатою добычу. Больше всего, конечно, хлопотал и суетился сопровождавший рыбаков Коля… В такие вечера незабываемо хороши мягкие очертания синеющего за Волгой взгорья, охваченные осенним пламенем краснеющие кусты рябины, над которыми с веселыми, хлопотливыми криками вьются целые стаи суетливых дроздов-рябинников. Мальчик радостно вскрикивал, оглядывался вокруг, мешал рыбакам и с торжеством нес большое ведро, в котором плескалась очнувшаяся после оглушения рыба.
Постепенно в играх со сверстниками, в закаляющих организм дальних рыбалках формировался характер совсем еще юного Баумана Решительность, сметливость, стремительность — таковы главнейшие черты складывающегося характера мальчика. Коля был непрочь и пошалить и даже крепко подраться со своими юными сверстниками из-за пары бабок, очереди в лапту или в чижик. Вместе с тем заметна была и другая черта: безусловная храбрость, уменье преодолеть и побороть угрожающую опасность, какой бы серьезной она ни казалась.
Читать дальше