Ромен Роллан - Жизнь Микеланджело

Микеланджело горько сетовал:

«Покорить эти горы и обучить здешних людей искусству… Да легче воскресить мертвых!» [136]

Но все же он не сдавался:

«Я выполню то, что обещал, наперекор всему и с божьей помощью создам самое прекрасное произведение, какое когда-либо видела Италия».

Сколько он положил сил, таланта, вдохновенных восторгов – и все впустую! В конце сентября 1518 г. от переутомления и забот Микеланджело даже слег в Серавецце. Он сам сознавал, что напрасно растрачивает здоровье и творческие мечты, обрекая себя на труд простого поденщика. Его томит желание поскорее приступить к работе и вместе с тем знакомое чувство страха: а вдруг он не справится? Были ведь еще и старые обязательства, которые он никак не мог выполнить. [137]

«Я сгораю от нетерпения, но проклятая моя судьба заставляет меня делать не то, что хочется… Я все время казнюсь, сам себя почитаю обманщиком, хотя и не виноват». [138]

Вернувшись во Флоренцию, Микеланджело терзается в ожидании барок с мрамором, но Арно обмелела, и тяжело груженные суда не могут подняться вверх по течению.

Но вот барки прибыли. Приступит он, наконец, к работе? Нет! Он возвращается в каменоломни. Он ни за что не хочет начинать, пока не добудет весь нужный мрамор, как некогда для гробницы Юлия II, – целую гору мрамора! Он все откладывает, тянет. Уж не боится ли он? Не слишком ли много он наобещал? Не слишком ли было самонадеянно с его стороны браться за такую сложную архитектурную работу? В конце концов ведь это не его ремесло – нигде он этому не учился. И начинать страшно и поздно отступать.

Сколько было положено труда – и не удалось даже доставить мрамор в целости и сохранности. Из шести отправленных во Флоренцию монолитных колонн четыре разбились в пути, а одна уже по прибытии на место. Микеланджело подвели неумелые рабочие.

Папа и кардинал Медичи начинали терять терпение, находя, что скульптор потратил слишком много драгоценного времени в каменоломнях и на топких дорогах. Посланием папы от 10 марта 1520 г. заключенный с Микеланджело договор на постройку фасада Сан-Лоренц о был расторгнут. Микеланджело узнал об этом, только когда в Пьетрасанту прибыла посланная ему на смену партия рабочих. Это его глубоко уязвило.

«Я не ставлю в счет кардиналу, – пишет он, – трех лет, что я напрасно здесь потерял. Не ставлю ему в счет и то, что разорился на работах для Сан-Лоренц о. Не ставлю ему в счет тяжкого оскорбления, которое мне нанесли тем, что сперва дали мне этот заказ, а потом его у меня отобрали и неизвестно даже по какой причине! Я не ставлю ему в счет все, что я на этом потерял, и все, чего мне это стоило… А итог таков: папа Лев X получает разработку с уже отесанными глыбами, я сохраняю имеющуюся у меня на руках наличность – пятьсот дукатов – и могу идти на все четыре стороны!» [139]

Микеланджело не вправе был винить своих покровителей, – он сам был во всем виноват, знал это и казнился. Опять приходилось прежде всего сражаться с самим собой. Что создал он с 1515 по 1520 г., в самом расцвете сил и своего гения? Пресного «Христа» для церкви Санта-Мария-сопра-Минерва – произведение Микеланджело, в котором нет ничего от Микеланджело! Да и его он не завершил. [140]

За то же пятилетие – последние годы расцвета эпохи Возрождения, за которыми последовали потрясения, положившие конец итальянской весне, – Рафаэль расписал «Лоджии», «Станцу дель Инчендио», виллу Фарнезина, создал величайшие произведения искусства во всех жанрах, построил виллу Мадам, руководил строительством, собора св. Петра, наблюдал за раскопками, празднествами, реставрацией памятников, главенствовал в искусстве, основал целую школу и умер в расцвете творческих сил и славы. [141]

Горечь разочарования, сожаление о напрасно потерянных годах, о разбитых надеждах, сломленная воля – все это отразилось в мрачном облике скульптур Микеланджело следующего периода – надгробиях Медичи и новых статуях для памятников Юлию II. [142]

Микеланджело, свободный Микеланджело, который всю жизнь только и менял одно ярмо на другое, снова переменил хозяина. Кардинал Джулио Медичи, вскоре избранный папой под именем Климента VII, повелевал им с 1523 по 1534 г.

Климента VII иногда судили слишком строго. Конечно, ему не меньше, чем всем его предшественникам на папском престоле, хотелось, чтобы искусство и художник служили возвеличению его рода. Но Микеланджело не приходится особенно на него жаловаться. Ни один из пап не ценил его так, как Климент VII. Ни один не выказывал такого живого и постоянного интереса к его работе. [143]Ни один не умел лучше понять его слабостей и, когда нужно, даже защитить от его собственного безволия, не позволяя ему напрасно растрачивать силы. Даже после восстания во Флоренции и бунта Микеланджело Климент VII не изменил своего отношения к нему. [144]Но не в его власти было развеять лихорадочное беспокойство, пессимизм, смертельную тоску, точившие это благородное сердце. Что из того, если хозяин попался добрый? Хозяин остается хозяином!..