Петр Мультатули - Кругом измена, трусость и обман. Подлинная история отречения Николая II

5 февраля лорд А. Мильнер среди прочих делегатов конференции был принят Императором Николаем II. Во время этого приёма была предпринята попытка со стороны А. Мильнера оказать прямое давление на царя. При этом Государю лордом Мильнером была представлена записка, в которой он предлагал назначить на высшие посты в государственных органах власти России людей из оппозиции, «не считаясь с официальными традициями» {105} . А. Мильнер дал понять, что в противном случае у царского правительства могут возникнуть серьезные затруднения, в том числе с поставками военных материалов из Англии {106} .

Жёсткий ультимативный характер требований А. Мильнера был подчёркнут лордом А. Бальфуром в его беседе с военным обозревателем газеты «Таймс» полковником С. Репингтоном: «Монархам редко делаются более серьезные предупреждения, чем те, которые Мильнер сделал царю» {107} .

Во время своего визита Мильнер встретился с председателем Военно-промышленного комитета Думы А. И. Гучковым, князем Г. Е. Львовым, председателем Государственной Думы М. В. Родзянко, генералом А. А. Поливановым, бывшим министром иностранных дел С. Д. Сазоновым, лидером кадетов П. Н. Милюковым {108} .

Тогда же в Петроград прибыл из Москвы британский генеральный консул и по совместительству секретный агент британской разведки Р. Г. Брюс Локкарт. В течение второй половины 1916 г. по заданию Бьюкенена Локкарт встречался с председателем Всероссийского земского союза князем Г. Е. Львовым, будущим главой временного правительства. Вместе со Львовым на встречи с Локкартом приходили московский городской голова М. В. Челноков, лидер московских кадетов, член Прогрессивного блока Думы В. А. Маклаков, родной брат А. И. Гучкова, Николай Иванович Гучков {109} .

Следует сказать, что Локкарт был «человеком» А. Мильнера, работавшим в тесном контакте с Сиднеем Рейли {110} .

Кроме того, Локкарт был дружен с оккультистом сатанинского уклона А. Кроули. Брюс Локкарт и сам очень интересовался оккультизмом и был членом «Совета 300-х», «дочерней» организации «Круглого Стола». С Кроули Локкарта в Москве познакомил греческий то ли еврей, то ли армянин М. Ликиардопулос, более известный под прозвищем Лики, который был секретарём Московского Художественного театра. Локкарт впоследствии использовал Лики в качестве главы отдела британской пропаганды в Москве {111} . Интерес английской разведки к Художественному театру может показаться странным, если не знать, что скрывалось за его кулисами. С Художественным театром были тесно связаны писатель Максим Горький и его любовница М. Ф. Андреева, бывшая ведущая актриса театра. М. Ф. Андреева, тайный член РСДРП, ещё с 1905 года поддерживала тесные контакты с миллионером С. Т. Морозовым. С 1915 года Андреева жила в Москве, которая стала одним из главных центров подготовки переворота. Кроме того, другая ведущая актриса театра В. Ф. Комиссаржевская поддерживала дружественные отношения с А. И. Гучковым. Именно Комиссаржевская была посредницей между Гучковым и М. И. Зилотти в их бурно развивающемся романе. М. И. Зилотти приходилась свояченицей брату А. И. Гучкова К. И. Гучкову {112} .

Через неделю А. Мильнер приехал в Москву и лично встретился с М. В. Челноковым и другими сторонниками Прогрессивного блока. Эта встреча прошла под предлогом награждения Челнокова орденом Подвязки {113} .

Во время встречи Мильнера и Локкарта, с одной стороны, и Львова и Челнокова, с другой, последние передали Мильнеру меморандум, в котором говорилось, что, если со стороны Императора Николая II не будет в ближайшее время оказано никаких уступок, революция неминуема. По утверждению Львова, она произойдёт в течение трёх недель {114} .

Кроме встреч с представителями думской оппозиции, англичане провели в Москве ряд важных переговоров с представителями ведущих московских финансовых кругов. Предмет переговоров был все тот же: грядущий переворот.

Февральские события в полной мере выявили роль западных сил в её организации и осуществлении. Петроградский градоначальник генерал А. П. Балк вспоминал, что когда его 28 февраля 1917 г. в числе других представителей «старого режима» арестовали мятежники, которые повели арестованных в тюрьму, то «у Зимнего Дворца навстречу нам шли два английских офицера. Одного я знал хорошо в лицо, фамилию забыл, но фигуру его, необычно длинную и поджарую, знал каждый, кто бывал в „Астории“. Так вот этот офицер своеобразно приветствовал нас. Он остановился, повернулся к нам лицом, засунул руки в карманы и, пригибаясь назад во все свое длинное туловище, разразился громким хохотом, а потом что-то кричал и указывал на нас пальцем» {115} .