Александр Колмогоров - Мне доставшееся - Семейные хроники Надежды Лухмановой

27 марта, Сеншантай.

…Погода ужасно холодная. Снег валит и лежит пеленой, хоть на санях поезжай. И буран такой, что едва можно стоять на ногах, лошади в упряжи останавливаются по дорогам. Но ветер уже южный и, несмотря на свою ураганную силу, несёт в себе дыхание весны. За работу в госпиталях под Ляояном и при Шахэ (в дивизионном лазарете) я награждена серебряной медалью «За храбрость» на Георгиевской ленте… [538] Там же, от 2.05. 1905 г.

…От Кайюаня мы двинулись, когда все здания и станция горели. В Херсу состою при 15-м подвижном госпитале (3-ей дивизии, 3-го корпуса, 1-ой армии). За 22 дня довольно тяжёлого похода прошла и проехала по Маньчжурии не менее 400 вёрст. Я получила «перевязь» — права военного корреспондента и — 8-го мая удостоилась долгой беседы с командующим 1-ой армии генерал-адъютантом А. Н. Куропаткиным… [539] Южный край от 9.06. 1905 г.

Надежда Александровна честно отрабатывала свой журналистский хлеб. Помимо прямых обязанностей сестры милосердия, она побывала в двух маньчжурских армиях. 50 её репортажей с мест событий опубликовала газета «Южный край» (за период с 23 апреля 1904 по 5 декабря 1905 гг.) и 90 — «Петербургская газета» (с 1 мая 1904 по 9 октября 1905 гг.)!!

В конце жизни она мечтала об издании собрания своих избранных произведений, куда, несомненно, вошли бы и эти строки из её военных «Впечатлений и наблюдений »:

…Родители и институт не дали мне самых необходимых женских правил — шить, стряпать, стирать. Теперь я уже не сдираю до крови кожу пальцев, не ошпариваюсь кипятком, не жгусь до пузырей, хватаясь за дверцу печки, — всё мало-помалу примирилось со мной, сделалось доступным и я всё делаю сама…

18 октября.

…Идёт Ляоянская битва. Работаем за 2 версты от линии боя, буквально под шрапнелью. Мокнем, холод. Мы (я была пятой сестрой) в трёх шатрах день и ночь перевязываем раненых и хороним убитых, обёрнутых в циновки. Свыше… 1300 человек прошли через наши руки за 10 дней. Вокруг 20, 21, 24, 25, 26 госпиталя. Чувство страха и щемящей впечатлительности притупляется и пропадает. Смерть здесь слишком близка. Опасность идёт всюду рядом с вами, а жестокость, наивная, первобытная, встречается на каждом шагу.

Каким ужасным кошмаром будет казаться нам всё пережитое, каким нечеловеческим — все эти деяния рук человеческих…? Не думаю, что мне после перенесённых здесь испытаний, страданий и потрясений осталось впереди ещё много лет жизни… [540] Южный край от 28.11. 1904 г.

А ужас светской женщины и матери при виде брошенных на поле боя раненых и от невозможности что-либо сделать.

…Умирать оставленному, забытому на поле сражения, умирать от жажды, от зноя, коченеть от холода и вспоминать… Вспоминать в полубреду свой дом, мать, жену, невесту, детей… переноситься то к ним, то снова сознавать весь ужас, всю тягость своего положения. Ждать смерти, прислушиваться к вою голодных собак…, к карканью воронов, к шагам мародёров, которые… вот-вот придут докончить… добить. Безумно бояться смерти и призывать её как благодеяние… [541] Южный край от 15.03. 1905 г.

Но окончились бои, отправлены в тыл раненые, затишье, и уже лирические мотивы слышны в её репортажах:

…Возвращалась в госпиталь по необыкновенно красивой гористо-лесной местности. Весна. Всё цветёт — черёмуха, абрикос, груша — белым и розовым. Я нигде, кроме Неаполя, не видела такого оглашенного цветения. Канавы полны колокольчиков, тёмно-лиловых, тронутых сверху серебристым пухом. Их называют здесь «женская тоска»… [542] Там же, от 9.06. 1905 г.

…Сегодня в 9 утра — весёлый, тёплый ливень, весь пронизанный солнечными лучами. Точно на небе при поливке райского сада опрокинулась гигантская лейка и пролилась до дна каскадом бриллиантовых брызг… [543] Там же, от 31.07. 1905 г.

…Мир, которого каждый ждал, призывал в душе, пришёл как-то неожиданно, странно и не принёс с собой никакой радости. Недоумение, угрызение совести, что-то невыразимо тяжёлое залегло в сердце… [544] Петербургские Ведомости, № 284 от 23.12. 1906 г.

По окончании бездарно проигранной войны и подписании сторонами мирного договора [545] 23.08.1905 г. Утверждён Николаем II 1.10.1905 г. Надежда Александровна, несмотря на возраст, усталость и неважное здоровье, не спешит возвращаться ни к столичной жизни, ни к нуждающейся в её помощи дочери, оставшейся с двумя крохотными девочками на руках.

Профессиональные качества журналистки и писателя, подогреваемые общественным интересом к осмыслению феномена бесспорной победы маленькой страны над огромной Российской империей, берут в ней верх над семейными ценностями и даже собственной жизнью.