Михаил Михалков - В лабиринтах смертельного риска

После некоторой паузы мой собеседник сказал:

— Но надо отдать должное и швейцарской полиции. Радистов, запеленгованных немцами на швейцарской земле, швейцарская полиция арестовывала, изолировала в тюрьмы, но не выдавала немцам, ссылаясь, что следственные дела еще не завершены… А скоро кончится война, и швейцарцы их выпустят на свободу. Я в этом глубоко убежден!

Несколько поразмыслив, старец сказал:

— Знаете, я подумал и решил вам предложить небольшой вояж. Надеюсь, вы справитесь с этим заданием. По возвращении вы отправитесь в Стамбул, и ваши следы, как я понял, потом затеряются. И это тоже важно. А дело вот в чем.

Я предлагаю вам завтра в 8 утра поехать на моей машине в Париж, а затем из Парижа на самолете — в Брюссель. Поедет с вами человек надежный и он вас везде прикроет. Это — наш человек. Фамилия его сегодня Штайнгельц, звать Фридрих. Он — заместитель начальника берлинской зондеркоманды, которая, действуя в Бельгии по приказу Гитлера, запеленговала в Брюсселе три источника нашей связи. Большой шеф едва избежал ареста.

— А кто такой Большой шеф?

— Польский еврей Домба, он курирует «Красной капеллой» — антифашистской подпольной организацией, действующей в основном в Берлине. Многие из них уже арестованы и расстреляны… Штайнгельц — агент-двойник, его семья взята нами в заложники, и он вас не выдаст. Риска особого для вас я не вижу. Другие мои связные в разлетах, их сейчас нет в Женеве. А дело несложное. Вот я и подумал о вас… Операция ваша заключается вот в чем. Вы прибудете в Брюссель (старец назвал адрес). Это будет день, когда наш агент обязан быть на месте. Звоните ему по телефону (старец назвал номер телефона). Вызовите Вернера, он работает в часовой мастерской. Вы ему скажете по-немецки: «Это я — Эснер, прибыл из Женевы, привез ваш заказ: партию часов». Он должен ответить: «Очень рад! Очень рад!» Это — пароль. В одних часах будет микропленка. Он ее ждет.

После того как немцы запеленговали три наших источника связи, они перебазировали свою зондеркоманду в Париж и Женеву. Их пеленгаторы, замаскированные под машины овощных магазинов, снуют здесь по городу. Надо в Брюсселе «разморозить» два наших радиопередатчика. Один — вы, другой — еще один наш коллега, чтобы немцы поняли, что брюссельское подполье не уничтожено, и тогда их зондеркоманда будет вынуждена вернуться в Брюссель. Это для нас очень важно. Когда вы прибудете в Брюссель на место, то за подъездом вашего дома Штайнгельц будет следить из окна противоположного дома. Его посты также возьмут нужный дом под наблюдение. Если квартира нашего агента «засвечена» и гестапо вас арестует, то Штайнгельц вас отобьет, скажет, что вы его человек. Если даже вас привезут в гестапо Брюсселя, возможно, группа захвата из гестапо не будет знать Штайнгельца в лицо, а в достоверность его документов не поверит, то он вас все равно выручит, ибо «в верхах» его хорошо знают. Когда вернетесь, получите вознаграждение 500 франков. Ну как?

— Согласен!

…Все было так, как и предсказал Белобородов. Меня никто не арестовал. Квартира в Брюсселе не была «засвечена». Штайнгельц настроил рацию, отбил ключом минут пять, и мы вернулись в Женеву тем же путем. Проезд через границу прошел также благополучно. Навестил Белобородова у Сосновского, получил вознаграждение…

Незабываемые часы провел я в беседах с Белобородовым. Сколько интересного, поучительного узнал я для себя!

Забегая вперед, скажу, что этого удивительного человека я видел в Европе еще три раза: дважды в Женеве в отеле, а третий, и последний, раз в городе Бромберге, уже освобожденном от фашистов… А затем неоднократно встречались у Абакумова на Лубянке… И опять мы сердечно беседовали… А тогда, после последней встречи в Женеве, я искренне желал ему осуществления его заветных надежд.

Прошло около двух недель. Женева живет в своем привычном размеренном ритме. Дни стоят теплые. На аккуратно подстриженных газонах, обрамляющих виллы богачей, цвели георгины и розы, а их хозяева, дельцы и боссы из Америки и Англии, выезжают из своих особняков на роскошных фаэтонах и колясках, совершая увлекательные прогулки по горам. Лоснящиеся породистые лошади позвякивают нарядными уздечками, легко и грациозно отбивают дробь по булыжным мостовым. По глади Женевского озера, в центре которого бьет высокий фонтан, плавно скользят небольшие пароходики с туристами, лодки и яхты под парусами. Рыболовы ловят рыбу на спиннинг, любители собак выводят на всеобщее обозрение холеных кудрявых болонок, вскормленных мясом из специального собачьего магазина. Фирма «Сиба», полностью запатентованная Америкой, изготовляет широко разрекламированные противоэкземные лекарства: «ультракортенол», «гидрокортизон» и «кордоме» — и многие различные «противораковые» препараты, которые идут преимущественно в Америку, а на тюбиках и флаконах имеется строгое предупреждение: «Вывоз из Швейцарии запрещен законом». В Америку также направляются тяжелые «дугласы», загруженные специальным шоколадным кремом для тортов, изготовляемых в Вашингтоне и Чикаго. Ночлежки почти пустуют. Нищих и побирушек не видно, во всяком случае на центральных улицах. Любой итальянец или араб, приехавший сюда на временный заработок, может в любое время поесть бесплатно. Хозяину небольшой мастерской или артели, где работают тридцать-сорок человек, выгоднее в своей рабочей столовой приготовить лишний десяток обедов для посторонних, чем ставить в дверях контролера и платить ему ежемесячный оклад. Проституция официально запрещена, но только официально. В швейцарских газетах можно прочесть следующие объявления: «Нас — семь пар. Ищем еще три пары для сексуальных игр» или: «Могу физически удовлетворить любую женщину, даже пенсионного возраста». Сообщаются телефоны. Продукты поступают в магазины почти всегда своевременно. Газеты пишут о войне весьма скупо, порой можно только догадываться, на чьей стороне перевес.