Эрнст Юнгер - В стальных грозах

Итак, я шел, замыкая продвигающийся вперед отряд, и был в прекрасном настроении, ибо, что касается врага, видел до сих пор лишь их убегающие по прикрытиям фигуры. Передо мной замыкающим своей группы шел унтер-офицер Майер, а перед ним в извивах траншей временами виднелся маленький Вильцек из моей роты. В таком порядке мы проходили мимо узкой траншеи, которая поднималась из лощины и вилкообразно впадала в Хекенграбен. Два ее входа, как дельтой, были разделены трехметровой глыбой земли. Я как раз прошел первое отверстие, тогда как Майер был уже перед вторым.

В разветвлениях подобного рода во время окопных боев принято ставить двойные посты, отвечавшие за безопасность. Фойгт то ли упустил это, то ли осматривал траншею в спешке; во всяком случае, вдруг прямо перед собой я услышал полный тревоги крик унтер-офицера и увидел, как он рванул винтовку и мимо моей головы выстрелил во второе отверстие траншеи.

Поскольку мне мешала земляная глыба, я не понимал, что происходит, но мне достаточно было сделать шаг назад, чтоб заглянуть в первое отверстие. То, что я там увидел, ошеломило меня: совсем близко, почти на расстоянии вытянутой руки, стоял атлетически сложенный новозеландец. Одновременно снизу послышались крики еще невидимых нападающих, спешивших по перекрытиям, чтобы нас отрезать. Этот невероятным образом возникший за нашей спиной новозеландец, возле которого я застыл, на свое несчастье не подозревал о моем присутствии: все его внимание было сосредоточено на унтер-офицере, на выстрел последнего он ответил броском гранаты. Я видел, как он сорвал лимонку с левой стороны груди, чтобы метнуть ее вслед Майеру, пытавшемуся избежать смерти броском вперед. Одновременно я выхватил ручную гранату, единственное бывшее со мной оружие, и скорее продвинул ее по короткой дуге к ногам новозеландца, чем бросил. Я не был свидетелем его вознесения на небо, так как это было последнее мгновение, когда я еще мог надеяться на возвращение к прежнему месту. Итак, я быстро отпрыгнул назад и увидел появившегося за моей спиной маленького Вильцека, которому хватило ума укрыться от броска новозеландца, прыгнув мимо Майера ко мне. Брошенное к нам железное яйцо разорвало ему портупею и брюки на заду, не задев его самого. Возникшая перед нами преграда была прочной, тогда как Фойгт и остальные сорок нападающих были окружены и уничтожены. Не имея понятия о случившемся, которому я был свидетелем, они почувствовали себя припертыми к стенке. Крики борьбы и множество взрывов оповещали о том, как дорого они продавали свою жизнь.

Пытаясь прийти им на помощь, я повел отряд фаненюнкера, унтер-офицера Мормана вперед по Хекенграбен. Однако преграда в виде дождя посыпавшихся бутылок с горючей смесью вынудила нас остановиться. Один осколок, летевший мне в грудь, ударился о пряжку подтяжек. Одновременно артиллерийский огонь достиг невероятной силы.

Земля струями неслась из разноцветного дыма, глухое гудение глубоко в земле разрывающихся снарядов мешалось с пронзительным металлическим визгом, похожим на звук разрезающей дерево дисковой пилы. Железные глыбы проносились в опасной близости, и промеж всего этого звенели и кружились роями осколки. В ожидании нападения я надел валявшуюся рядом каску и вернулся с несколькими спутниками в борющуюся траншею.

Над нами появились фигуры. Мы легли на развороченную стенку траншеи и стали стрелять. Рядом со мной совсем молодой солдатик трясущимися руками тщетно теребил ручку пулемета; выстрела не было, пока я не вырвал у него оружие. Несколько англичан упали, другие исчезли в траншее, огонь же становился все более бешеным. Нашей артиллерии, казалось, было все равно, где свои, где чужие.

Когда я в сопровождении связного подошел к своему бункеру, что-то ударило между нами в стену, сорвало мощным рывком каску с головы и далеко отшвырнуло меня. Я подумал, что на нас пришелся целый шрапнельный заряд, и, полуоглохший, улегся в своей норе, о край которой спустя несколько секунд ударил снаряд. Он наполнил маленькое помещение густым дымом, а длинный осколок разнес банку с огурцами, стоявшую у моих ног. Чтобы избежать контузии, я опять выполз в траншею и занялся тем, что «пришпорил» связных и денщика по части бдительности.

Это были на самом деле жуткие полчаса; истаявшая рота была еще раз просеяна смертью. После того как огонь стих, я прошел по траншее, осмотрел повреждения и установил, сколько осталось людей. Так как состав из пятнадцати человек был слишком мал для защиты растянутой линии, я поручил фаненюнкеру Морману и еще троим защиту баррикады, собрал «в еж» все обломки в огромной воронке за задним траверсом и велел свалить там в кучу все гранаты. В мой план входило пропустить в траншею атакующего противника, чтобы затем хитростью взорвать его разом сверху. Однако фактически вся последующая боевая деятельность ограничилась длительной перестрелкой легкими снарядами.