Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Действовал ли Бонвентре сознательно, был ли он обманут Мэдоффом – во время финансового кризиса, который разразился осенью 2005 года, сотни миллионов долларов действительно были переведены со счета брокерской фирмы в финансовую пирамиду. Деньги, бóльшая часть которых была взята в кредит у банков брокерской фирмы, помогут поддержать жизнь финансовой пирамиде до весны 2006 года.

Для Мэдоффа это была долгая и тяжелая зима – и легче не стало, когда он узнал в середине ноября 2005 года, что Комиссия начала повторное расследование его операций с хедж-фондами, всего через несколько месяцев после окончания предыдущего. И на этот раз, действуя с опозданием и – в который раз – на основании неточно истолкованного сигнала, она постучалась в дверь крупнейшего «донорского» фонда Мэдоффа Fairfield Greenwich.

Причиной расследования вновь стало обвинение Гарри Маркополоса, скептически настроенного «кванта» из Бостона. В октябре 2005 года он предпринял третью попытку убедить Комиссию начать расследование по Берни Мэдоффу. Сознательно намереваясь озадачить регуляторов, он назвал свой доклад «Крупнейший в мире хедж-фонд – афера». Представленный документ, как и прежние попытки, рассматривал все настораживающие признаки, которые Маркополос углядел в действиях Мэдоффа: недостижимое для простых смертных постоянство в отдаче от инвестиций; трейдинг-невидимка, не оставляющий следов на рынках акций и опционов; абсурдно щедрые либо неисправимо тупые контрагенты, которые в сделках с Мэдоффом всегда рады оказаться проигравшей стороной. Доклад, как и все прежние послания Маркополоса, был заумным, спесивым и непочтительным по части оценки способности Комиссии к количественному анализу. «В мире очень немногие обладают математической подготовкой, необходимой для управления этими видами финансовых инструментов, и я один из них», – писал Маркополос. Ему было ясно, что Мэдофф раскручивает финансовую пирамиду. Отчего же остальные не видят этого?

Описанию того, что последовало за третьим обращением Маркополоса в Комиссию, место в учебнике по бюрократическому головотяпству. Враждебность, чванство, отфутболивание вопросов, невежество, упрямство, невнимательность, да и просто лень – все эти «человеческие факторы» офисной жизни входили в состав уравнения. Не нужно быть «квантом», чтобы понять, можно ли такое уравнение решить.

Но начиналось все довольно хорошо.

В бостонском отделе правоприменения прочитали последнюю докладную записку Маркополоса и 25 октября 2005 года несколько часов разговаривали с ним лично. Встреча их впечатлила и, что там говорить, встревожила. В докладной не только констатировалось, что «торговля с опережением» едва ли объясняет успех Мэдоффа, но и подчеркивалось, что куда более вероятна финансовая пирамида. Если Гарри окажется прав, то убытки инвесторов будут исчисляться миллиардами долларов.

Но бостонское отделение Комиссии вновь увязло в бюрократическом болоте: Мэдофф находился в Нью-Йорке, поэтому расследование должно было вести нью-йоркское отделение. Бостонская команда изо всех сил старалась убедить Нью-Йорк в добросовестности информатора и в крайней важности его предостережения. Глава бостонского отделения лично обратился с рекомендацией к своему нью-йоркскому коллеге (такое случалось чрезвычайно редко), чтобы подчеркнуть, какое большое значение он придает этой информации.

Электронное письмо было выслано на следующий день после встречи с Маркополосом, а приложенный к нему файл резюмировал его опасения: «Информатор полагает, что Мэдофф, скорее всего, строит гигантскую финансовую пирамиду, и по некоторым признакам она близка к обрушению. Если это случится, последствия будут губительны, поскольку в Мэдоффа вложились многие и вложили много».

На следующий день, 27 октября, руководитель бостонского подразделения сделал следующий шаг, разослав электронные письма трем заместителям директора нью-йоркского отдела правоприменения, предложив напрямую подключить Маркополоса к соответствующим сотрудникам в Нью-Йорке.

Предостережение, сделанное из Бостона, не могло быть выражено яснее: Комиссии необходимо установить, не создал ли Мэдофф финансовую пирамиду.

У нью-йоркской команды, за которой закрепили это задание, практически не было опыта расследования финансовых пирамид. У ведущего следователя практически никакого опыта не было – она проработала в Комиссии всего полтора года. Впоследствии руководитель нью-йоркской команды скажет, что она была «беспомощна из-за недостатка средств и кадров» – и из-за безответственности других работников Комиссии, которые были способны помочь ей разобраться, но не сделали этого. Корпоративная культура агентства не поощряла работников искать помощи за пределами своего «курятника», поэтому они не консультировались с теми, кто был компетентен в финансовых пирамидах. И даже те, кто считал, что им известно нечто о финансовых пирамидах, на самом деле не знали ничего. Несмотря на ясность предостережения Маркополоса, члены команды позднее припоминали, что на самом деле они не считали вероятным, что такой человек, как Берни Мэдофф, может быть преступником. Он просто не вписывался в образ «типичного» автора финансовой пирамиды, созданный их невежеством.