Дайана Энрикес - Чародей лжи. Как Бернард Мэдофф построил крупнейшую в истории финансовую пирамиду

Мир праздновал наступление нового века, и Берни Мэдофф был счастлив и уверен в себе. В 1990-е годы на Уолл-стрит наблюдался необычайный всплеск, в том числе полным ходом шла торговля акциями высокотехнологичных интернет-компаний в системе NASDAQ. Автоматизированная система внебиржевой торговли, созданная при участии Мэдоффа, стала теперь самым горячим рынком планеты. Электронные торги акциями, первопроходцем которых Мэдофф был в 1970-х, возникли как мощное подспорье для индивидуальных инвесторов, которые все чаще обращались к финансовым рынкам в надежде сохранить и приумножить свои пенсионные накопления. Легионы «внутридневных» трейдеров (тех, кто открывает и закрывает позиции в течение одного дня – одной биржевой сессии, не оставляя открытых позиций между сессиями) начали играть на рынке со своих домашних компьютеров, самостоятельно постигая возможности таких стратегий, как пут, колл, шорт, и других, когда-то доступных только профессиональным трейдерам вроде того же Мэдоффа.

Демократизация рынков, как ни странно, ничуть не повредила очарованию гения инвестиций Берни Мэдоффа. Да, каждый мог теперь сделать состояние, но мог его и потерять, а инвесторы по-прежнему фанатично верили в то, что существует надежный способ обеспечить высокий уровень доходности, не подвергая себя высокому риску. Когда в первые месяцы 2000 года лопнул биржевой пузырь акций хайтек-компаний, репутация Мэдоффа как надежной гавани в ненадежные времена только укрепилась. За ним утвердилась слава одного из эксклюзивных и самых удачливых финансовых управляющих. Долгое время он культивировал впечатление, будто новым инвесторам вход к нему просто закрыт: у него и так денег предостаточно, и он даже не станет вступать в переговоры с предполагаемыми клиентами. А уж если он соглашался добавить ваш хедж-фонд к элитному кругу своих институциональных клиентов, это было все равно что выиграть в лотерею. Беспроигрышная тактика! Блестящее доказательство того, что знаменитое правило великого комика Граучо Маркса («Я не хочу вступать в клуб, который согласен меня принять») работает и в обратную сторону: в клуб, в который вступить нельзя, хотят вступить все.

Счастливчики, которые уже туда проникли – Avellino & Bienes, Fairfield Greenwich, Cohmad Securities, Стенли Чейз, Эзра Меркин, уйма благотворительных и частных фондов, армия офшорных хедж-фондов, – боялись даже случайно потревожить капризную курицу, несущую золотые яйца. Свою репутацию, свои деньги, деньги своих клиентов они поставили на постулат, что Мэдоффу можно верить. Они пропускали мимо ушей негромкий ропот, который начал раздаваться в сообществе хедж-фондов: мол, отдача у Мэдоффа слишком уж хороша – неправдоподобно хороша и стабильна.

А затем то, о чем шептались, вышло на публику.

В мае 2001 года всеобщее внимание привлекла пространная статья журналиста Майкла Окрента в отраслевом (хедж-фондовом) издании под названием «МАРХедж», обнародовавшая ошеломляющий масштаб крайне закрытого бизнеса Мэдоффа по управлению инвестициями. По оценке Окрента, в управлении Мэдоффа было свыше 6 млрд долларов. В действительности эта сумма была много ниже той, которой фактически «управлял» Мэдофф, но даже названный объем делал Мэдоффа одним из крупнейших в мире независимых консультантов по инвестициям, несмотря на то что эти деньги притекали к нему через сотни других инвестиционно-консалтинговых фирм.

Окрент писал, что достижения Мэдоффа заинтриговали полтора десятка достойных доверия лиц из мира хедж-фондов (имена не названы). Никто из них не сомневался в цифре годовых доходов, но, как пишет Окрент, такие результаты, мягко говоря, «высоковаты» для стратегии, которую Мэдофф, по его собственным словам, применял. Окрент напомнил читателям о небольшом открытом взаимном фонде Gateway, который с 1978 года следовал сходной стратегии, но «за тот же период испытал куда большую волатильность и приносил куда меньшие доходы».

Специалисты, с которыми консультировался Окрент, «спрашивали себя, отчего никто не смог повторить подобные результаты с использованием той же стратегии, и отчего другим фирмам Уолл-стрит до сих пор неизвестно об этом фонде и его стратегии, и отчего никто с ним не конкурирует, как это обычно бывает». В статье также спрашивалось, отчего Мэдофф соглашается работать только за комиссию, позволяя управляющим фондами отхватывать львиную долю внушительных вознаграждений. Его роль, схема распределения вознаграждений, его скрытность – все это противоречило известным им правилам игры хедж-фондов.